Впадая в депрессию, Конни обычно пренебрегала психотерапией и обращалась к трем излюбленным занятиям: еде, сексу и хождению по магазинам. Еда исключалась — если она хочет влезть в платье, приготовленное для церемонии вручения «Оскара». От одной мысли о сексе после неудачной эскапады с мальчишкой-мексиканцем ее бросало в дрожь. Таким образом, оставались лишь магазины, и вот в это утро она вознамерилась буквально опустошить магазин готового платья «Барниз», что на бульваре Уилшир. Отправляясь в подобные экспедиции, она всегда надевала белокурый парик и темные очки — чтобы не доставали поклонники, выпрашивающие автограф.
Швырнув ключи парковщику автомобилей, она вошла через главный вход в «Барниз» и направилась к лифту — подняться на второй этаж, где находилась секция женской одежды. В последнюю секунду в лифт к ней успели втиснуться две молоденькие дамочки с Беверли-Хиллз — безмятежные и веселые белокурые жены адвокатов, задействованных в шоу-бизнесе. «А чем еще им заниматься, как не бегать по магазинам?» — с презрением подумала Конни. Но с другой стороны, кто она такая, чтобы осуждать их?..
Лифт медленно пополз вверх и вдруг остановился.
— О Господи! — сказала блондинка номер один. — Что-то случилось?
— Не волнуйся, — заметила блондинка номер два. — Если что-то произойдет, мы всегда сможем подать на них в суд.
Конни в своих темных очках не произносила ни слова, боясь, что ее узнают. Затем из микрофона в контрольной панели лифта послышался голос:
— Прошу соблюдать спокойствие. Наш лифт приводится в действие таймером, который случайно отключился. Мы поднимем вас на второй этаж буквально через две минуты.
— Ну вот тебе прекрасный повод засудить их! — хихикнула блондинка номер один.
Вторая блондинка заправила выбившиеся пряди за уши и с трудом подавила зевок.
— Послушай-ка, а ты читала на днях про Конни Траватано?
— Хочешь сказать, о том, что она отказалась выступать перед президентом?
— Ну да. Стойкая оказалась дамочка.
— Да нет, говорят, она больна.
— А Арти считает, что все это вранье. Что будто бы она просто струхнула. Она давно не пела на публике и испугалась, что у нее просто ничего не получится.
Конни залилась краской и уставилась в пол.
— Вообще-то она мне никогда особенно не нравилась, — сказала первая блондинка.
— Да уж!.. До той же Стрейзанд ей ой как далеко! — согласилась вторая.
— И до Дайаны Росс, и до Лайзы Миннелли. Вот они настоящие певицы!
Конни покосилась на болтушек. Ее так и распирало от ненависти к этим идиоткам.
— И потом, — сказала блондинка номер два, — в кино она мне тоже никогда не нравилась. Как там называется эта картина? «Лазанья и рубины»?
— Да нет. «Помидоры и алмазы».
— Ну, почти одно и то же.
— Да, насчет кино я с тобой полностью согласна. Да кто поверит, что такой мужчина, как Энди Гарсиа, станет трахать эту старую кошелку?..
«Пусть ваши сердца выклюют грифы, а дикие макаки сожрут все внутренности», — подумала Конни.
— Я вообще была в шоке, узнав, что ее выдвинули на «Оскара», — заметила блондинка номер один. — Если у них, в Голливуде, котируется даже такая игра, то уж Микки Рурк мог бы получить целую кучу премий.
— Ты же знаешь, что это за город, — брезгливо сморщив носик, сказала вторая блондинка. — Стоит поошиваться тут подольше — и тебя начинают принимать всерьез. Ну, как это было с Пиа Задора.
Лифт дернулся и медленно пополз вверх. Перед тем как двери открылись, блондинка номер один обернулась ко второй.
— Я вот что тебе скажу, — бросила она. — Шансов получить «Оскара» у Конни Траватано не больше, чем у Ланы Тернер.
— Но Лана Тернер умерла.
— Вот именно!
И дамочки выплыли из лифта, оставив дрожавшую от ярости и негодования Конни в одиночестве. Она стала предметом для насмешек, притчей во языцех у каких-то ничтожных тварей! И все это только из-за отказа петь перед президентом. Возможно, и в других местах — кафе, ресторанах, салонах-парикмахерских — люди так же перемывают ей косточки. Разводят сплетни о ее карьере, насмехаются над желанием получить «Оскара». И она ощутила себя совершенно беспомощной и растерянной.
Словно в тумане Конни подошла к прилавку с кожаными аксессуарами. Продавца видно не было, и она сама начала изучать выставленные там товары. Сверху, на стекле, выстроился целый ряд сумочек от Шанель. Обычно Конни удавалось противостоять искушению делать такие дорогие покупки, но эти сумочки показались ей столь изысканными и красивыми, и ей так хотелось поднять себе настроение. Она взялась за ценник и повернула его к себе.