Когда мисс Фиону спросили, нашла она понимание у судебных властей Лос-Анджелеса или же данное расследование может лишить ее шансов на получение премии Академии, актриса ответила буквально следующее: «Кевин Костнер и Мел Гибсон получили в свое время премии за режиссуру. А Мартин Скорсезе и Стэнли Кубрик ни разу не были отмечены этой наградой. Так где же справедливость?»
Глава 35
Карен с отвращением отшвырнула журнал «Персонэлити». По дороге домой она едва не врезалась в едущий впереди «БМВ», когда увидела на Франклин-авеню стенд с журналами и газетами. Там, среди номеров таких изданий, как «Таймс», «Ньюсуик» и «Пипл», красовался свежий номер «Персонэлити» с ангельским личиком Эмбер Лайэнс на обложке.
А уж статья! Один абзац поразил Карен в самое сердце.
«Необыкновенно тонкая, наделенная незаурядным талантом актриса, которой едва перевалило за двадцать, обрела и почти сразу потеряла истинную любовь. И объектом этой любви являлся мужчина, чьим оружием были не наркотики или спиртное, но слово. И вот теперь она потеряла его навсегда».
Перед читателями предстал не образ юной, одурманенной наркотиками бродяжки, которая всеми правдами и неправдами пробилась в Голливуд, а некое божественное и непорочное создание. Можно подумать, речь шла о Жанне Д'Арк, никак не меньше.
Не только «Персонэлити», но и вся пресса выражала самое искреннее сочувствие Эмбер. И Карен просто недоумевала. Она была уверена, что молодая актриса выбыла из гонки за премией «Оскар» после той позорной истории в «Рэдио-сити». Теперь ее превращают чуть ли не в мученицу — и все только потому, что Тед Гейвин (да были ли они вообще знакомы?) погиб.
Утешение Карен нашла в новостях Си-би-эс, где ее вместе с Конни Траватано назвали главными претендентками на «Оскара». Теперь оставалось лишь надеяться, что по сравнению с опозорившейся на публике и уличенной в воровстве Кони, арест Карен за непристойное поведение в общественном месте будет выглядеть пустяковым недоразумением.
Однако Эмбер Лайэнс нельзя пока списывать со счетов, и Карен плохо представляла, что можно противопоставить слезливой истории, опубликованной в «Персонэлити». О, если б этот Гейвин не умер!..
Но он должен был умереть!
Разве для того она в течение пятнадцати лет делала карьеру, училась актерскому мастерству в колледже и снималась в крутых и мягких порно, а затем перешла к настоящей работе в кино, чтобы теперь ее уничтожил какой-то жалкий журналистишка? Оставив своего ребенка на попечение женщины, чьего мужа она некогда соблазнила, Карен ни разу не испытала по этому поводу ни малейших угрызений совести. Ей пришлось поступить так, потому что она не могла поступиться карьерой.
Все эти годы, на протяжении всего пути от Баскома до Голливуда, у нее была одна лишь цель: стать звездой киноэкрана и добиться славы и богатства. Брак, семья, душевный покой — все это было не для нее, а для какой-нибудь девушки-простушки, живущей по соседству. Карен хотела обитать на вершине и чтобы от внешнего мира ее защищала возведенная вокруг этой вершины высокая металлическая ограда.
А миссис Гункндиферсон никогда этого не понимала. Именно поэтому стала лучшей матерью для ее сына, чем могла бы стать сама Карен. Так, во всяком случае, ей казалось все эти годы.
И вот теперь пришлось позвонить миссис Гункндиферсон и пообещать, что она обязательно приедет на вечер встречи и обратится с речью к выпускникам. Она полагала, что тогда ее тайна не будет раскрыта, по крайней мере до дня вручения «Оскара».
Человек должен твердо знать, что ему следует делать. Эту истину она усвоила еще в девятилетнем возрасте, когда впервые увидела по телевизору «Дурное семя». Ее по сей день ужасало, какую цену пришлось заплатить малышке Роде Пенмарк за все совершенные ею злодеяния. Да этот ребенок заслуживал медали за стойкость и упорство в достижении цели!
Со дня расправы с Тедом Гейвином Карен спала спокойно и без сновидений, ее сознание и подсознание не мучили угрызения совести. Что, впрочем, совсем неудивительно. Ведь человек должен делать то, что должен. И этот несчастный придурок из «Персонэлити» послужил лишним тому подтверждением.