— В-вы? М-меня?
«Интересно, от чего она так заикается? От радости? От неумения отказать?» — Мальгаудену почему-то захотелось погрызть ногти. Что-то упустил он момент, с каких это пор стал таким неуверенным в себе.
— Да. Вас. Скоро открытие ваших конюшен, и наше сотрудничество подходит к концу. За мной остался должок — во время нашей первой встречи я не оказал вам должного гостеприимства и хочу исправиться.
— Оу, не стоит, мистер Мальгауден…
— Стоит. Я приглашаю вас к себе домой на ужин.
Повисла неловкая пауза.
—Понимаете, — замялась девушка, — всё дело в том, что я не…
— П-п-п… п-пожалуйста, — у Генриха появилось стойкое чувство, что он только что кого-то родил. В муках.
— Ну хорошо. Только…
— Только что?
— Эм-м… ничего.
По окончании этого разговора, который всё-таки закончился на положительной ноте, Мальгауден в очередной раз убедился, что не зря зациклился на этой девушке — она поняла всё. Абсолютно.
«Я хочу её».
В принципе, он был не прочь «слетать с ней на Луну и обратно», ещё когда она вертелась перед ним, показывая, что у неё нет баллончика.
И почувствовал разницу.
Сейчас ему казалось, что Космос пожаловал к нему сам. Окутал со всех сторон, обступил и проник внутрь. Теперь Генрих мог бы долго и нежно играться с мисс Флейминг в постели, баловать ласками, целовать, доставлять удовольствие. А она бы платила ему отзывчивостью, женственной мягкостью, грацией и темпераментом. Нет, голая грудь и округлые бёдра — не говоря уже обо всём остальном — тоже нужны. И важны.
Но тем не менее.
К тому же, как-то незаметно для самого Генриха вокруг него образовался некий вакуум — его уже довольно давно перестало тянуть на подружек. И когда же конкретно это произошло? С бассейном и чудесами он совершенно упустил этот момент, потерявшись во времени и пространстве.
Как это ни странно, но к его благоустроенной и шикарной квартире Юта не проявила ожидаемого внимания. Мальгауден возлагал беспроигрышные, прочные надежды на африканские маски из красного и чёрного дерева, привезённые им с жаркого континента.
Но тщетно.
Тогда он «достал из рукава Джокера» и показал ей чучело шестифутового крокодила, стоявшего в углу на хвосте и с разинутой пастью. При виде него девушки имели обыкновение визжать, прижиматься к нему в поисках защиты и зарываться в его грудь лицом.
Ничего подобного.
— Жалко бедное животное, — с грустью произнесла мисс Флейминг, в созерцательной позе остановившись напротив аллигатора. — Похоронить бы его, — заглянула она в стеклянные глаза по обе стороны головы рептилии.
— Это очень качественное чучело, — с укором парировал хозяин. — Смотрите, даже шва на животе не видно.
Она только пожала плечами.
— Может быть. Я не спорю. — После этого кинула ещё пару взглядов по сторонам и на том успокоилась.
Вернее, разволновалась ещё больше.
Гостья явно нервничала. Во время ужина за столом она вроде бы и пыталась это как-то скрыть за шутками и завуалировать интересными рассказами, но потом сама видела, что получается плохо, и сдавалась.
Начали они общение с той темы, что в день открытия бассейна в замке потерялись двое ребятишек: Поппи и Алекс. Как выяснилось в последствии, их повела в туалет Мери, от которой они благополучно сбежали, потому как решили во что бы то ни стало починить понравившуюся им Беатриче. Кто-то из них погладил кошку по спине столь неосторожно, что она завалилась на бок и выяснилось, что у неё поломана задняя лапка.
Рёву и слёз было много. Очень.
Во избежание потопа Генриху пришлось подарить приюту и свою Беатриче тоже — непоколебимый символ его свободной жизни.
— Вы нервничаете, — наконец не выдержал сейчас мужчина, отставил бокал вина в сторону и ухмыльнулся.
Юта застыла на вдохе.
— Эм… — с шумом и улыбкой выпустила воздух из лёгких и нервно хихикнула. — Да. Плохая из меня актриса.
— Зато скромница превосходная, — поддел её мистер Мальгауден.
— Понимаете, — сцепила перед собой кисти в замок девушка. — Всё дел в том, что я ещё сразу хотела вас предупредить… хотя, о чём это я, конечно, не предупредить, а просто сказать… — Она заправила себе волосинки за ушко. — Потому что мы здесь с вами, и всё так вкусно и… — обвела руками пространство над столом. — Чтобы меду нами не было недопонимания и… ничего не было… — смотрела куда угодно, но только не на своего визави. — Ведь, возможно вы надеетесь… или планируете… Я-не-вступаю-в-сексуальные-отношения-вне-брака. Вот. — Наконец подняла голову прямо и остановила взгляд ровно в глазах мужчины напротив.
Мистер Мальгауден нахмурил брови, посмотрел по сторонам и моргнул. Сначала один раз, потом ещё.
«Так, так, так, если не вступает, значит уже вступала. В браке?»
— Вы были замужем.
— Да. Была. — Теперь она не стеснялась и не зажималась, став в один миг будто взрослее и серьёзней. — Мы поженились на последнем курсе Университета, и прожили вместе полгода. Следующие полгода разводились.
«А это уже значит, что какой-то придурок спрашивал у неё, вступает она там во что-то и когда-то или не вступает? Так что ли?»
— Эгм… — мужчина судорожно вздохнул. — Ну что вы, Ньюта, я ни о чём таком и не думал. Моей целью была только собственная реабилитация как гостеприимного хозяина, не более.
«А вот теперь, милая леди, я буду не я, если не докажу вам, что… впрочем…»
— Оу, ну так на чём мы остановились? — сцепил зубы гостеприимный хозяин. — Вам не нравится тренажерные залы?
— Да, не нравятся. И бегать я могу только в парке. И желательно с собакой. Очень хочу себе какую-нибудь…
— Эм-м, что это у вас, — Генрих потянулся через стол и прикоснулся подушечкой большего пальца к уголку её рта.
— Ч-что? — немного отстранилась девушка и сама провела рукой по губам.
— Не убрали, — улыбнулся Мальгауден. — Вот тут, — показал он на себе. — Нет, опять не убрали. Давайте, я. — Мужчина даже немного привстал со стула и опять дотронулся пальцем до уголка её губ.
И застыл в таком положении с вытянутой рукой. После чего провёл подушечкой по её нижней губке.
«Если у неё когда-то был секс, она должна чувствовать. А если он у неё был давно, должна захотеть», — отвлекал он себя рассуждениями от собственных ощущений.