Рита насторожилась. Неожиданно речь зашла о том, о чем она сама собиралась спросить актрису при встрече.
– А что, собственно, произошло?
– Обокрала она меня, интеллигентка чертова, вот что!
– Мы не уверены, – вмешался Сергей.
– Конечно, давай-давай! – раздраженно воскликнула Рогозина. – Ты всегда ее защищал!
– Потому что я не верю, что Евгеша могла так поступить, – сказал Сергей. – Не из таких она.
– А из каких это таких, позволь спросить? – разозлилась Илона. – Тоже мне, аристократка!
– Объясни толком, что случилось? – попросила Рита Свердлина, видя, что от актрисы фактов не добьешься.
– Работала у Илоны милая женщина, Евгения… не помню отчества, ее все Евгешей звали. Почти три года продержалась. А потом у Илоны драгоценности пропали.
– Два кольца с изумрудами, серьги и брошь сапфировая, – уточнила актриса. – Оборотень, а не человек!
– А почему вы на нее грешите? – спросила Рита.
– Да потому, что цацки у нее в сумке нашли! – эмоционально пояснила Рогозина. – И кто бы мог подумать?
– Как сама Евгеша отреагировала на обвинение?
– Отрицала, разумеется! – передернула плечами актриса.
– Даже когда в сумочке обнаружились драгоценности?
– Даже тогда, представьте!
– А я все равно не верю, – упрямо качнул головой Сергей.
– Дурак потому что, – фыркнула Илона. – Была б Евгеша помоложе, я бы предположила, что ты в нее влюблен, честное слово!
Интересно, подумалось Рите, а сама-то Рогозина – девочка, что ли?
– Она столько для тебя сделала, хранила…
Рита заметила предупреждающий взгляд, брошенный актрисой на Сергея, и он замолк на полуслове.
– В общем, – сказал он через минуту, – есть люди, которым веришь. Не представляю, как это могло случиться…
В этот момент дверь в банкетный зал распахнулась, и на пороге показалась та самая здоровенная девица, которую Рита заприметила за столом. Она стала делать актрисе какие-то знаки.
– Меня в зале ждут, – поднимаясь, проговорила Рогозина. – Они там празднуют, а именинница куда-то запропала! Вы тоже возвращайтесь, а то все веселье пропустите.
С этими словами актриса грациозно проследовала к двери. Рита проводила ее взглядом. Из нескольких минут, проведенных в обществе Рогозиной, она поняла две вещи: эта женщина обладает вздорным характером, и она невероятно привлекательна, несмотря на солидный возраст.
– Ты Илону не слушай, – сказал между тем Сергей. – Она нетерпима, и только собственное мнение кажется ей единственно правильным.
Рита кивнула в знак согласия.
– Тем не менее, – продолжал Свердлин, – когда Евгеша была с ней, я за Илону не волновался. А Тоньку, черт бы ее побрал, я видеть не могу!
– Кто такая Тонька? – спросила Рита.
– Ты только что ее видела – гусар в юбке, ни дать ни взять!
Рита посмеялась про себя, вспомнив, что ее первое впечатление о девице было таким же.
– Илона взяла ее вместо Евгеши? – поинтересовалась Рита.
– Ага, – убитым голосом ответил Сергей. – Смотрит на Илону коровьими глазами, ходит за ней по пятам как привязанная…
– А где Илона ее нашла?
– Среди поклонниц тусовалась. Я Илону понять могу: ее фанаты в основном старухи да экзальтированные одинокие тетки, а тут – молодая девка, глядящая на нее с таким восхищением, словно Илона – Мадонна. Кто бы не купился? Евгешу уволили с позором, ей нужна была новая помощница, и Тонька показалась подходящей кандидатурой.
– Чем она тебе насолила? – спросила Рита.
– Да ничем, – пожал плечами Сергей. – Только меня от нее в дрожь бросает, поверишь? А Илона от нее без ума. Не представляю, что она в ней такого разглядела?
– Может, ты необъективен? Тоня тебе не нравится, вот и катишь на нее бочку.
Сергей передернул плечами.
– Ладно, – сказал он, подводя черту под разговором о новой помощнице Илоны. – Вернемся к нашей проблеме. Ты разберешься со звонками?
– Попробую, – ответила Рита.
– Вот и славно. А теперь давай-ка вернемся в зал, а то Игорь, чего доброго, начнет ревновать!
И, галантно предложив Рите руку, Сергей поднялся с места.
– Мама? Да что вы такое говорите!
Людмила Стебенкова являла собой воплощение благородного негодования.
– Мама никогда не взяла бы чужого! – продолжала молодая женщина.
Рита и не ожидала иной реакции: кто признает, что его близкий родственник – вор?
– Вы должны что-то сделать! – продолжала бушевать Людмила.
– Что именно?
– Обелить мою мать, разумеется! Она – самый честный человек из всех, кого я знаю. И меня так воспитала: даже чужих игрушек брать не разрешала, а тут – драгоценности… Ни за что не поверю!