Вспомнил, только когда Шмелев, не дав поздороваться, огорошил:
- Ко мне приезжали менты. Акулов и Волгин из ГРУ. Черт, ты почему не позвонил? Вы могли встретиться по дороге.
- Они меня не заметили.
- Ты с ними знаком?
- Пришлось пообщаться.
- Мне они показались нормальными.
- Сперва мне тоже так показалось. Поэтому я и сел. Надо было сразу после разговора с ними рвать когти из города. А я поверил, остался, и они меня заложили.
- Они не могут заложить. У них работа такая.
- Работу можно делать по-всякому. Как они узнали твой адрес?
- Знаешь, мне не сообщили об этом, а спрашивать я не стал. Сомневаюсь, что они ответили бы честно. На тебя хотят повесить двойную мокруху.
- Как, уже?
- Один мент убит, второй тяжело ранен.
- Кто? - Артур был потрясен.
- Я ни о чем тебя не спрашиваю, - сказал Шмелев, глядя мимо Заварова.
Заварову стало по-настоящему страшно. Торопясь удрать с дачи Шустрого, он не только потерял пистолет друга, но и не обыскал убитых бандитов. А что, если Рашид был настоящим сотрудником, работающим на Санитара? Стоп! Когда он уходил с дачи, там оставались одни трупы, причем трупы настолько явные, что отправить кого-либо из них в реанимацию не мог бы даже очень пьяный ветеринар. Впрочем, Акулов мог и соврать. Опера любят искажать информацию... Но каким образом так быстро высчитали, что к бойне в убежище Шустрого причастен именно он? Такое могло произойти лишь в том случае, если кто-то действительно остался в живых и дал показания.
- Они не говорили, где именно это случилось?
- Нет.- Шмелев ограничился коротким ответом, но по глазам было видно, что ему хотелось продолжить: "Ты сам не помнишь, где поразвлекся сегодняшней ночью? Или одним местом не обошлось, ты заскучал и навалил штабеля трупов по всему городу?"
- Короче, слушай сюда... Исповедь Заварова заняла минут двадцать. Нервничая, он не мог найти нужных слов, перескакивал с одного на другое, повторялся. Неоднократно замолкал, возвращался к уже рассказанному эпизоду, чтобы дополнить его подробностями, а потом терял нить повествования и продолжал говорить не с того места, на котором прервался. Шмелев морщился, но за уточнениями не лез и молча дымил папиросой до тех пор, пока Артур не произнес:
- Теперь все. Произнес и пожал плечами, представив, что доведись ему услышать такую историю из уст другого человека, он бы не спешил ему верить.
Если у Шмелева и возникли сомнения, то он их не показал. Сразу, как только Заваров умолк, бывший прапорщик сказал решительным тоном:
- В ментовку соваться нельзя. Тебя сразу посадят, а Санитар, услышав об этом, тут же избавится от Светланы. Управимся сами, не впервой. Звони ему и назначай встречу. Я знаю одно хорошее место.
Заваров отрицательно покачал головой:
- Извини, Шмель, но я пойду один.
- А мне прикажешь здесь оставаться? Хорошо ты обо мне думаешь!
- Ты не понимаешь...
- Нет, это ты ни хрена не понимаешь! Какое, к лешему, "пойду один"? Куда? За смерть на "стрелке" с бандитами медалями не награждают. Сколько у тебя шансов их одолеть? Они же знают про то, что ты учудил в этой деревне, и соответственно подготовятся. Да тебе и рта раскрыть не дадут, издырявят, как дуршлаг, еще на подходе! Ты в своем уме, парень? Очнись!
- Я все обдумал, Шмель. Не будем спорить. Вся эта заморока приключилась из-за меня. Значит, мне ее и распутывать.
- Да? - спросил Шмелев таким жестким голосом, какой трудно было предположить в обросшем щетиной, нечесаном и скверно одетом инвалиде. - А про Светлану ты не подумал? Можешь сдохнуть сам, коли жизнь надоела, но вытащить ее ты обязан. Ты что, всерьез рассчитываешь справиться в одиночку? Или просто хочешь, чтобы я тебя подольше поуговаривал? Может, мне еще на колени перед тобой надо встать? Ты же солдат, мать твою за ногу! И рассуждать обязан соответствующим образом. Кроме того, ты меня просил, а я обещал присмотреть за Светланой...
- Кто мог предположить, что так обернется? Я не знал, что они могут вычислить ее адрес. Просто думал: если со мной что-то случится...
- У меня нет ни денег, ни связей, чтобы помочь ей устроиться в жизни. Ничего нет, кроме вот этого. - Шмелев посмотрел на свои руки; правая заметно дрожала. - Ты это знаешь отлично и знал еще тогда, когда мы первый раз разговаривали. Ничем другим я ей помочь не могу.
- Но ведь ты...
- Думаешь, я этим дорожу? - Шмелев сделал широкий жест, указывая на убогую обстановку своей комнатенки. - За это цепляюсь? С тех пор, как меня оставила Наталья, мне терять нечего. Ты же сам понимаешь, что умереть в бою для меня куда лучше, чем медленно подыхать здесь. Через три года я окончательно сопьюсь и буду жить одними воспоминаниями: помните, каким я парнем был. Местная топота меня сейчас еще боится, но сколько это будет продолжаться? Я не хочу дожить до того дня, когда они станут надо мной издеваться, а у меня не будет сил, чтоб им ответить.
- Если бы бандиты на пустом месте наехали, без всякой причины...
- Хватит! Откуда у тебя взялась эта дурацкая привычка чувствовать себя виноватым? Ты еще распусти сопли, что у них у всех есть матери, жены и дети... Кстати! Ты со своей мамой вопрос решил?
- Решил, у нее есть, где отсидеться.
- Потенциальную тешу они трогать не станут. - Шмелев усмехнулся.
- Я пытался с ней поговорить, но она ничего слышать не хочет.
- Тут есть резон. Раз до сих пор ничего не сделали, то уже и не сделают. Оставили на свободе в надежде, что ты можешь попытаться с ней встретиться. Значит, должны следить. Можно попытаться обнаружить и уничто... захватить "хвост", но вдруг они именно этого дожидаются? Тем более квалификация у нас немножко не та. Не в курсах, кто из наших еще может быть в городе?
- Ты забыл, сколько времени я на свободе?
- И у меня ни с кем связи нет... Направляясь к Шмелеву, Артур знал, что бывший сослуживец вызовется помочь, и знал, что эту помощь примет. Если бы речь шла о нем одном, он бы не стал впутывать Антона, но дело касалось Светланы. Впрочем, не будь ее-и никакой бы встречи не намечалось.