О мужчинах я почему-то не думал.
Иногда я размышлял об «аквариуме», называя так мысленно квартиру напротив, пустовавшую уже почти два месяца. В первое же воскресенье после того, как съехали прежние жильцы, пара голубых, там долго крутилась платиновая блондинка лет пятидесяти с хвостиком. Из тех, у кого дома пудель и парчовые портьеры. Она диктовала своему прилизанному помощнику, неотступно следовавшему за ней, длинный список того, что необходимо переделать. Если туда въедет она, подумал я, об этих окнах можно забыть. Но потом понял: она — хозяйка квартиры. По какой-то презрительной торопливости ее движений я догадался, что блондинка не собирается тут жить, просто хочет сделать небольшой ремонт и поскорее снова сдать квартиру.
Через несколько дней там и в самом деле появились двое рабочих и принялись наводить глянец. Сняли ковролин, настелили паркет, установили новую белую кухонную мебель, стены в ванной выложили красивой светло-зеленой плиткой. Столь тонкого вкуса я от этой дамы никак не ожидал и мысленно попросил у нее прощения за пуделя и парчовые портьеры.
«Аквариум» представлял собой длинную стеклянную галерею. Стена, доступная моему взгляду, почти целиком состояла из окон высотой от пола до потолка. Спальня, гостиная и кухня огромными окнами были обращены ко мне. Через широкие раздвижные двери каждое из этих помещений соединялось с холлом: когда двери были открыты, просматривались ванная, туалет и прихожая. Такая планировка мне очень нравилась. По сути, «аквариум» был маленьким коттеджем, возведенным высоко над городом, на крыше.
Я с нетерпением ждал, кто же там поселится. Время от времени в «аквариум» приходили люди в сопровождении старой хозяйки, но цена ли была слишком высока или их не устраивало что-то другое, только вот уже несколько недель ничего нового не происходило.
Я переусердствовал с тренировками. Однажды вечером пальцы вдруг потеряли чувствительность, и я едва удержался, чтобы с силой не хватить ими по стене — так меня разозлило, что они не чувствуют боли, а двигаются словно механические детали на хорошо смазанных подшипниках. Кажется, тогда у меня кровь застыла в жилах от страха. А ведь я мог вообще остаться в инвалидном кресле.
Если бы молодой врач (позднее, когда я познакомился с ним, показавшийся мне чересчур заносчивым) не решился прооперировать меня в ту же ночь, я бы так и остался парализованным ниже четвертого позвонка. И половина моего тела — причем, вероятно, лучшая — состояла бы из таких вот бледных мертвых членов.
Ортопед предупреждал: тренироваться по часу в день и прекращать, едва почувствую боль. Но я нетерпелив: когда хочу чего-то достичь, ждать не могу. Я принялся за собственные пальцы не зная удержу и переборщил с нагрузкой. Теперь вместо них было нечто аморфное.
Подавив страх, я отправился в кино. Весь фильм сдерживался изо всех сил, стараясь не шевелить пальцами чаще чем раз в десять минут, и когда снова вышел на улицу и зажмурил глаза от яркого апрельского солнца, они, по моим ощущениям, больше походили уже не на свербящие колбаски, а на обыкновенные ватные тампоны.
Ортопед сказал, что если бы я играл на фортепиано, то нагрузка распределялась бы более равномерно. Рано или поздно, пояснил он, пальцы станут почти такими, как прежде. Нужно только терпение. А вот его-то у меня и не было. Вообще-то я упорный, могу годами идти к одной цели, но с терпением — беда. Если уж разжигаю огонь, он должен загореться сразу.
В «аквариуме» что-то изменилось. Некоторое время я стоял у окна, думая об увиденном фильме и разглядывая тени, ставшие теперь, когда солнце за Целендорфом[1] клонилось к закату, заметно длиннее, пока вдруг не заметил, что раздвижные двери «аквариума» открыты. А в кухне появился яркий полиэтиленовый пакет. Что-то меняется, решил я, размышляя о том, кого бы я хотел увидеть в этой квартире.
Главное, чтобы это был человек со вкусом, который не загромоздит изящные помещения чудовищной старой мебелью или псевдопродвинутым дерьмом из хрома, кожи, стекла и лака. Хорошо бы архитектор, способный почувствовать, чего требуют эти комнаты, и купить новую мебель. И конечно же, с молодой симпатичной женой, которая будет весь день готовиться к возвращению усталого супруга, принимая солнечные ванны, натирая тело всевозможными кремами и занимаясь аэробикой.