— Ты что делаешь? — Никита чуть не свалился с мотоцикла, который дернуло на ухабе. — Там нет дороги! Эй, стой!
— Так быстрее, мой друг!
Мотоцикл наискось подлетел над пыльной землей и гигантским стальным жуком прожужжал между ворот вишневого сада. Облаченные в белое вишни, как невесты, ждущие своих женихов, стояли ровными рядами вдоль тропинки, и по мере того, как Pannonia набирал скорость, сливались в единое, нежное полотно. Цветочный аромат, в дуэте с прохладным воздухом, пьянил водителя мотоцикла, наполнял его голову и легкие колким, неуемным восторгом. Никита, сидящий позади, чуть откинулся назад и наблюдал, как на фоне бирюзового неба, над ним, пышными кронами смыкался белый, вишневый сад.
— Вот он настоящий алкоголь! — кричал Витя. — Я молодой и пьяный! Пьяный без вина! Как же хорошо!
— Тебе надуло голову сквозняком, во!
— Да хоть бы и так! Да! Мне в голову сквозняком надуло весну!
Пыльный Витя спрыгнул с мотоцикла и направился к Кате. Девушка сидела в синем платье на капоте стареньких жигулей и смотрела с возвышенности, как за поселком неторопливо заходит солнце, окаймляя нежно золотым сиянием кроны недавно распустившихся деревьев и цветные крыши домов. Майский ветер, несущий с полей запах вспаханной земли, чуть трепал черные волосы девушки и оголял ее худую шею, от чего Вите она казалась еще более прекрасной, чем обычно.
Пока Никита обсуждал с Захаром размер ставок для грядущей игры в карты, Витя решился заговорить с Катей и присел рядом с девушкой на капот автомобиля. Общаться с ней парню было трудно. Он путался в словах и мямлил, что при разговоре с другими людьми никогда у него не случалось. Катя посмотрела на него, с девичьей гордостью блеснула глазами и, выпрямив спину, отвернулась в сторону заходящего солнца. Этот жест парень расценил как насмешку и смутился. Он уже хотел было уйти, но тут, неожиданно для себя самого, торопливо пробормотал:
— А я, это, рыбок завел…
Девушка повернулась, как-то растерянно посмотрела на него и звонко рассмеялась, прикрыв губы ладонью. Витя покраснел, как наливное яблоко, и собрался уже спрыгнуть с капота, когда она неожиданно поддержала начатый им разговор:
— Да вы полны сюрпризов, Виктор Александрович.
Витя был единственным из сверстников, кого Катя в шутку иногда называла так официально. Парень этой иронии не понимал и злился, считая, что подобным способом девушка высказывает ему свое пренебрежение.
— Да я, вообще, особенный, — зло процедил сквозь зубы Витя и отвернулся, — не ровня другим. Такое понимать надо…
— Ага! Рыб он завел! — подскочил сзади Никита. — А сам мой почивший аквариум хламом называл! Аквариумист недоделанный, во!
— Я же извинился за то, что разбил его. Нельзя быть таким злопамятным.
— Да я разве про то? Сам рыб завел, а мне ничего не сказал! Тихушник! Мой отец о рыбах столько дельных советов тебе может дать!
— Не нужны мне его советы, — оскалился Витя. — Давайте уже в карты играть.
— Погоди, картежник, — включился в разговор Захар, — сначала выпьем.
— Домашнее вино твоего деда что ли? — Витя слез с капота жигулей и подошел к Захару, который был выше его на целую голову. — Да я лучше вон из той лужи воды попью!
Витя злился на Захара за то, что тот встречался с Катей, скорее всего уже трогал ее или, еще чего хуже, — целовал. Он очень надеялся, что в этот момент девушка внимательно наблюдала за происходящим и видела, какой он отважный, раз противостоит более взрослому сопернику. Захар сложил руки на груди и, ухмыльнувшись, посмотрел через плечо Вити на лужу, в которой были видны свежие следы копыт.
— Ну, так пей, — помолчав, сказал Захар.
— Чего? — Витя старался придать голосу спокойную и ироничную интонацию, но сорвался на фальцет. — Ты хочешь, что бы я…
— Ага, — Захар толкнул его ладонью в сторону лужи. — Давай, герой. Только, смотри — козленочком не стань.
— Да ладно вам, парни! — Никита стал вклиниваться между ними. — Побалагурили и хватит! Доставай свое вино, Захар.
Захар молчапошелк багажнику своего автомобиля и вернулся с жестяной кружкой. Перекидывая ее из руки в руку, он, посвистывая, подошел к луже, зачерпнул дождевой воды и молча предложил ее Вите. Шестеренки в голове парня тут же закрутились, ища что-то нейтральное между дракой с соперником и фатальным унижением. Гладь воды в жестяной чашке словно бурлила и расширялась. Она казалась Вите целым озером, в котором не сложно утонуть от стыда. Нужно было срочно что-то придумать.