Андре отыскал источник звука и вперился в русалку своими маленькими, хитрыми глазами.
— Девушка, — с нажимом произнес он, явно не готовый к такому хамскому отпору — даже лицо его преобразилось: из расслабленного сделалось жёстким, почти воинственным, — у вас есть какие-то возражения?
— Да. Вы утаили не менее важный факт: у русалок есть интеллект. А это означает, что с ними можно мирно, без неожиданных последствий и на равных договориться. Почему вы это скрыли? — мне неизвестно. Но морской народ держит свое слово.
О, это был рискованный ход. Чрезвычайно рискованный. Маринетт не знала, как идут дела в лабораториях людей и какие качества русалок они открывали, какие скрывали, а какие и вовсе не обнаружили. Она лишь предположила. Однако оно того стоило.
Андре Буржуа, безусловно, был прекрасным оратором, но на сотую долю секунды — и эта секунда стоила любого риска! — желваки на его лице вздулись, лицо перечеркнул убийственный взгляд и хищный оскал, который испарил всякое подобие красоты и миролюбия в его лике.
Вскоре это прошло. Мэр смерил Маринетт льдом своих ясных, голубых очей, но девушка чувствовала, что ей удалось вывести этого чопорного человека из внутреннего равновесия. Тайная ярость встала в его горле, точно огненный шар, и если бы заговорил он сию минуту — его голос бы напоминал звериный рык, настолько он был взбешён, что какая-то незнакомка из толпы посмела возразить ему.
— В любом случае, смею заверить, что ваш митинг — сплошные раздутые обиды, — поспешил на выручку тот самый паренёк, что представил мсье Буржуа.
Странно. Мари задумчиво качнулась в сторону и посмотрела на него сбоку. Ранее казалось, что он скорее за митинг, чем против него.
Вот в чем основное различие русалок и людей — их философия отличается. Русалки надёжны, стабильны и постоянны, а люди лёгкие, переменчивые и непостоянные, как ветер, разгоняющий волны.
— Адриан Агрест! — вскричал кто-то из толпы, и Маринетт видела, как какой-то юноша прорывался к ней, толкая людей. Некоторые, все ещё не пришедшие в себя, расступались перед ними безвольными куклами, а иные пытались перекрыть путь.
Сердце в ней растаяло. Мари тотчас поспешила ему навстречу.
— Проклятие, — Адриан осыпал себя укоризнами.
Он был так неосторожен, что кто-то из фанатов узнал его и, достав телефон — очевидно, чтобы сделать селфи и похвастаться перед друзьями — поспешил вдогонку.
Ситуация выходила из-под контроля. Благо, Маринетт подала голос, и парень смог настичь ее. Теперь, вон, он видел, что она в свою очередь так же движется к нему.
Но есть другая, не менее важная загвоздка: на дороге по-прежнему запор, даже если они незаметно проберутся к машине, то им не удастся так скоро развернуться или проехать хотя бы метр. У авто Адриана не затемнённые стекла — их запросто узнают!
Дерьмо. Тревожное оживление ему чудилось повсюду — и тревога росла в нем самом.
— Одной бедой больше, одной бедой меньше, — тихо утешал себя Адриан, силясь не завопить оттого, как все предательски неудачно складывается.
Он посмотрел прямо вперед себя и в лицо ему ударила сильная волна ветра. Кепку, и без того не крепко державшуюся на нем, отнесло в сторону. Кажется, кто-то завизжал, поймав ее. Адриан не обратил на это внимание — перед ним оказалась Маринетт.
Ветер колыхал ее волосы, заплетённые в замысловатую прическу, но Хлоя постаралась на славу — ни одна прядь так и не выбилась. Тем не менее, девушка жмурилась, и Агрест тоже, и люди вокруг, ведь в глаза им попадала пыль.
Парень протянул руку, и Маринетт схватилась за рукав его лёгкой куртки, как за последнюю надежду. Адриан потянул ее на себя и, не дав опомниться, поволок подальше от этого скопления.
Пульс бился в венах, за пазухой, дыхание было частым, щекотливым, во рту сделалось сухо, словно в пустыне.
Только бы добраться до безопасного места, только!..
Как неприятно — эти ощущения саднят душу, будто рану, на которую капнули перекисью водорода. Адриан невольно ощущает себя преступником! Ведь отец упорно внушал ему чувство вины, строго наказывал за любую оплошность, а это не просто какая-то оплошность — это плевок на десятки правил!
Маринетт еле-еле тащилась сзади. Ей было тяжело переставлять ноги, и сердце Адриана едва ли не вырвалось из плена груди, чтобы не поспешить на выручку девушке.
И вновь в Адриане пульсировал этот долг — долг сознательной ответственности за кого-то, кроме себя.
Маринетт — его русалка, его девушка, его друг, его радость, его товарищ, он не даст ее в обиду! И эта ответственность не висела обузой на шее Адриана — напротив, он был счастлив и опьянён осознанностью, что он может защитить ту, кто ему дорог.
Момент — и его ловят на бегу за руку. И этот кто-то — явно не Маринетт. Юноша высвобождается из цепкой хватки, отпускает русалку и готовится наносить серию мощных ударов, но вовремя опоминается, видя перед собой Аликс.
— Полегче, парень, — девушка чуть пятится и оборонительно выставляет руки вперёд, но голос ее течет, как лихорадка — сипло и поспешно, — я приехала на отцовском грузовике, он стоит неподалеку, и если мы сейчас же отправимся туда, то успеем добраться до вашего особняка. Нино и Ким уже ждут там.
— Спасибо, — сквозь зубы выдыхает Адриан, не веря такому неожиданному спасению.
— Благодарить будешь потом, — отмахивается девушка — и ее розовые хвостики забавно приподнимаются и опадают. — За мной.
— Так точно, босс.
Агрест оборачивается, и сердце его падает в пятки, и он чувствует, как будто наступает себе на горло, беря Маринетт под руку и буквально таща за собой. Может, для рождённого человеком непрерывный бег на такое расстояние и не покажется непосильной задачей, но для русалки с ее слабой, истощенной, двуногой формой — это нелёгкий жребий.
Адриан закусывает губу, и слезы жалости перед жестокой необходимостью закипают у него на глазах, но он сдерживает их, покорно следуя за Аликс.
Когда Адриан оборачивался — он сделал определенное умозаключение: за время их короткого диалога с Аликс, русалка, согнувшись пополам, восстанавливала дыхание. Пот выступил на ее лбу, все тело трясло, ноги подгибались.
Всё-таки она не человек. Не следует это забывать.
Хорошо, что они оторвались от основной массы митинга. Аликс решительным, твердым, стремительным шагом шла впереди, но все же не бегом, и Адриан мысленно был чертовски благодарен девушке за эту хваленную женскую солидарность. Чисто физически Маринетт бы не смогла сейчас бежать в полную силу.
Остался последний рывок — до машины всего каких-то пару метров. Перейти дорогу — и все. Они в безопасности.
Вдруг — свист. И кровь в жилах холодеет, стынет.
— Он здесь!
Адриан ругается себе под нос, ему хочется истерически смеяться до коликов в боках, до покраснения, до срыва голоса. Но это — позже. Сначала дело, потом паника.
Юноша вихрем оборачивается и берет Маринетт на руки. Она резко выдыхает, будто напоролась на угловатый выступ стола, но покорно обвивает шею Адриана руками.
Такой гурьбой они достигают цели, забираются в грузовик и слышат топот шагов вдали. Адриан перегибается к Киму и они стукаются кулаками в знак приветствия.
Аликс последней забирается внутрь, поскольку помогала вскарабкаться Адриану и Маринетт, пристёгивается и жмёт на газ.
— Ребята… — сквозь горячий клубок, дымящийся во рту, хрипит Адриан. — Сука, даже не знаю, как вас благодарить.
— Для начала не материться в папином танке и назвать свой адрес, — метко отстреливает девушка, попутно смотря в зеркальце на уставшую гостью. — А там уж разберемся.
Голова у «гостьи» ходила кругом: слишком много впечатлений в нее нахлынуло разом.
Адриан назвал адрес и Аликс проложила маршрут в навигаторе.
— Ну надо же, чувак, — с возбуждённым восторгом размахивал руками Ким, закуривая сигарету. — Вот это угораздило тебя.