— Эй, фарис[64], повернись ко мне лицом и не говори потом, что на тебя напали сзади!
Ибн Махан повернулся к Бехзаду, но не узнал его, потому что нижняя часть лица юноши была скрыта покрывалом. Ибн Махан выхватил меч, замахнулся и ударил, но Бехзад успел уклониться от удара. В руках его мелькнул кинжал, поразивший врага прямо в грудь; Ибн Махан замертво свалился на землю. Охваченный радостью победы, Бехзад быстро покинул поле брани, и больше никто его не видел, а по рядам воинов пронесся слух, что Ибн Махана пронзила стрела из лука. Кто-то из людей Тахира отрубил голову мертвецу и принес ее своему полководцу. Затем у трупа связали руки и ноги, как это делают с животными, и, продев под ними шест, принесли тело к Тахиру, который приказал бросить его в колодец, а бывших при нем слуг отпустить на свободу во славу господа бога. Сражение завершилось полной победой войска Тахира, и воины его преследовали остатки войска аль-Амина на протяжении двух фарсангов. Двенадцать раз они наталкивались на сопротивление и всякий раз обращали врага в бегство. До поздней ночи рубились воины Тахира с неприятелем, брали пленных и богатую добычу. Под конец Тахир крикнул оставшимся в живых:
— Обещаю сохранить жизнь тем, кто бросит оружие!
Тогда вражеские воины кинули оружие наземь и сошли с коней. Тахир вернулся в Рей и отправил аль-Мамуну и аль-Фадлю Ибн Сахлю следующее послание:
«Во имя господа милостивого и милосердного! Докладываю эмиру верующих, что голова Али Ибн Исы Ибн Махана в моих руках, его печать на моем пальце, а его войско послушно моим приказаниям. Да пребудет с вами мир!»
Спустя три дня гонец прибыл с этим посланием в Мерв, покрыв расстояние в двести пятьдесят фарсангов. «Мастер обоих искусств» вошел с письмом к аль-Мамуну и поздравил его с победой, потом впустили приближенных, и они наперебой начали приветствовать нового халифа. Спустя еще два дня в Мерв была доставлена голова Ибн Махана, которую выставили на площади для всеобщего обозрения.
Глава 61. Приезд Зубейды
Теперь вернемся к Маймуне, которую мы оставили в Багдаде, во дворце аль-Амина. Она, одинокая и всем здесь чужая, никак не могла утешиться, не зная, где сейчас находится Сельман. Может, он направился вслед за Бехзадом, а может, его уже нет в живых, — так думалось ей. Девушка также очень тосковала по своей бабушке, не имея от нее вестей. Все дни Маймуна проводила в одиночестве, ссылаясь на недомогание и головную боль. В эти часы она доставала письмо Бехзада и, осыпая его поцелуями, перечитывала по нескольку раз; ей казалось, что так она говорит с любимым. Всякий раз, когда она доходила до того места, где Бехзад обвинял Аббасидов в вероломстве и угрожал им местью, ее сердце больно сжималось в груди от мысли, что это письмо может случайно попасть в руки ее врагов. Маймуна тщательно скрывала письмо, не доверяя даже служанкам. Единственным человеком, которому могла бы раскрыться Маймуна, была дворцовая управительница Фарида. Ее Дананир упросила присмотреть за Маймуной. Эта умудренная жизненным опытом женщина была подругой Дананир. Хотя Маймуна и доверяла Фариде, она все-таки боялась поведать ей о своей тайне, потому что знала, что доносы в эти дни — обычное дело. Она не обмолвилась ей ни единым словом ни о Бехзаде, ни о его письме. К тому же Маймуна уже давно ничего не слышала о возлюбленном, а раздобыть сведения о нем она могла только при посредстве Сельмана. Маймуне даже в голову не могло прийти, что он находится поблизости от нее, в этом же дворце, и что скрывается он от нее по особым причинам.