Я проснулся ранним утром, позавтракал покрепче, собрал некоторые инструменты и небольшие баночки в сумку, посмотрел в окно на сочную зелень во дворе, залитую свежими лучами солнца. Жена на тот момент ещё продолжала сновидческую деятельность, разбросав золотистые волосы по подушкам. Она чуть замерла на вдохе, когда я поцеловал её перед тем, как уйти, но не проснулась. Этого и не требовалось. Изготовление необходимых снадобий порой происходило до поздней ночи, а порой и требовало покрова темноты. Говорят, в темноте скрывается множество невыразимых существ, что мы не в силах осмыслить, и их влияние неким образом положительно сказывается на результате. Быть может, это дыхание древнейших дочеловеческих эонов. Быть может, существа эти постоянно издают бормотание, которое не что иное, как заклинания, что человеческий рот не в состоянии повторить. Мне это неизвестно. Я никогда никого страшнее волков не видел по ночам. Ранее.
Мысленно напевая балладу о местном кузнеце, жившем в моём доме примерно сто лет назад, я брёл по узкой тропинке, в сторону Лягушачьего Моста. Старые ветхие доски скрипели уже от факта своего существования. Им почти никто не пользовался, кроме меня, ибо это был прямой путь до Шварцгрюнского леса, и Фелдиха Дрикка, который, по неведомой и ему причине, всегда предавался алкогольным возлияниям именно на этом мосту. Тот день был как раз таким. Каждый день, практически.
– Оооо, – завыл, как раненный медведь, Фелдих, – Лекарь идёт. Сил наш дорогой. Как поживает миссис Сил? – он громко икнул, в дополнение.
– Спасибо, Фелдих. Всё хорошо. А с тобой что? Почему ты опять пьян?
– Смотри, Сил, – он протянул мне керамический сосуд, от которого явственно пахло брожением ягод и розмарином, – В таверне тоже умеют мешать дары природы, – он хохотнул.
Я забрал у него ёмкость с алкоголем и потряс возле уха. Жидкость была густая, и немного шипела, пенясь.
– Давай ты на этом закончишь, Фелдих и пойдёшь спать прямо сейчас? Ты ведь с ночи бродишь, я тебя знаю.
Он начал что-то мямлить, ковыряя гнилую доску под собой.
– И не спорь. Как проснёшься, заходи ко мне. Я буду готовить лекарства, скорее всего. Будем тебя лечить. Но ответь, всё же. Почему ты опять пьян? Я дал тебе средство, чтоб ты на тысячу шагов не подходил к этому зелью.
– И противно было, врачеватель. И мерзко. И всяко. Но я выпил, а дальше пошло, как родное.
– Я тебя услышал. Сначала поправлю тебе голову, а потом дам такую настойку, чтоб ты даже нюхать пойло своё не смог. Приходи, всё будет, но сначала отоспись.
– Не думаю, что я хочу, Сил, но давай. Мы попробуем.
Пару раз вновь икнув, он встал и отправился в сторону своего дома. Его, предсказуемо, ждала взбучка от жены и отца, который, несмотря на возраст, был порой шумнее урагана, но на тот момент я ничем не мог этому пьянчуге помочь. Проводив Дрикка взглядом, я отправился дальше.
Лес тихо нашёптывал свои тайны, играя на ветру листвой, что напиталась солнцем, но ещё не успела растерять влагу, после прошлого дождя. Я специально выходил пораньше, ибо путь предстоял мне неблизкий. Травы и кустарник возле поселения предоставляли мало полезных свойств, так как были отравлены людским присутствием. Травы из чащи получали мало тепла и света, зачастую поражённые личинками и плесенью. Меня интересовали растения на опушке, до которой я добирался примерно за два-три часа быстро шага по тропинкам, что были мне известны уже давно, и, отчасти, были мною же и вытоптаны. Периодически, этими тропами ходила и моя жена, но у неё не было такого дара – находить нужные ингредиенты. Те зелья, разумеется, мы тоже успешно продавали, ибо смешивала она прекрасно, но действовали они чуть хуже, как если бы смешивал один я – мне всегда не хватало быстроты пальцев. Вероятно, просто не повезло от природы, или же виной был один неприятный случай из детства, связанный с собакой. После того раза, пальцы долго меня не слушались, и именно в ту пору я и изучал то, чем сейчас занимаюсь, чем живу, чем зарабатываю на жизнь. Тем, что свело меня с моей Делмой. Я тогда ползал по кустам перепачканный землёй и покусанный пчёлами. Если откинуть пчёл, то схожая ситуация. Откинуть пчёл и знакомство с юной травницей из соседней деревни. Она выбирала цветы клевера, которые должны были подойти ей больше, с чем я ей помог, а уже вечером я выяснил, что всегда добавлял слишком много хвои в анисовый эликсир. Всё это я вспомнил кстати, и набрал немного сосновых веточек. Последней в сумку была поставлена банка клубники. Я не планировал её собирать, но она попалась на глаза, и была весьма спелой. Ещё оставался базилик, но он рос, разумеется, не в чаще, а возле моего дома, и его нужно было лишь собрать. И именно на мыслях о базилике меня и настиг тот дождь, что всё уничтожил.