Более взвешенно оценивает его взаимоотношения с французской литературой К. К. Худавердян, отмечающая, что «интерес ал-Мувайлихи к различным бытовым подробностям, „сценам с натуры“, появление множества живых характеров, но не „героев“ в традиционном смысле, предпринимаемые путешествия, а в отдельных случаях — стремление к научности, приближает его к манере французского физиологического очерка середины XIX в. И это не случайно: ведь во многом физиологический очерк стал преамбулой реализма в европейской литературе»[31].
В рамках типологического подхода «Рассказ» может быть сопоставлен и с «Горем от ума» Грибоедова — та же драматическая форма, те же злободневность и обличение нравственных пороков общества — и поколения «отцов», и поколения «детей», то же внимание к бытовым деталям и множество действующих лиц, иногда появляющихся лишь для произнесения одной-двух реплик или только упоминаемых, но вкупе создающих картину состояния умов и нравов всего общества «века нынешнего и века минувшего», тот же выразительный, сочный язык и рассыпанные по тексту «крылатые фразы», иллюстрирующие расхожую мораль: «диплом без науки лучше, чем наука без диплома», «продаются не только авкаф, но и гора Каф» и т. п. Трудно предположить, что Мувайлихи мог быть знаком с пьесой Грибоедова, в основе «сходства» лежит определенная близость стадиального развития литератур — русской начала XIX в. и арабской рубежа XIX и XX вв. Придавая своему сочинению драматическую форму, Мувайлихи следовал традиции: средневековый макамный жанр считается зародышем не только современной новеллистики, но и драматургии, диалог занимает в нем значительное место[32]. Прямая речь персонажа в макаме маркировалась глаголом «сказал» («кала») часто без указания имени говорящего[33]. В «Рассказе» все реплики и монологи четко атрибутированы и время от времени сопровождаются авторскими ремарками, либо указывающими, к кому обращена речь, либо поясняющими эмоциональное состояние говорящего. Но во многих случаях автор не разбивает текст повествователя, слова других персонажей даются в его изложениии и с его комментариями, т. е. в стилистике современной реалистической прозы.
При этом Мувайлихи, безусловно, не оставил без внимания и опыт своих старших современников — зачинателя современной египетской драматургии Йакуба Санну‛ (1832—1912), тем более что тот входил в круг людей, близких к ал-Афгани и даже обучал его французскому языку, и ‛Абдаллаха ан-Надима (1845—1896), с которым Мувайлихи был хорошо знаком.
Перу Й. Санну‛, египетского иудея, получившего образование в Италии и знавшего несколько европейских языков, принадлежит около 50 переводов европейских пьес и более 30 оригинальных комедий, в которых традиции европейской драматургии сочетались с фарсовыми приемами и разговорным языком египетского народного уличного театра. В комедиях ставились острые социальные и политические проблемы и высмеивались такие явления, как биржевые спекуляции («Биржа Египта»), полигамные браки («Две жены»), слепое подражание европейским нравам («Графиня из Александрии»). После закрытия театра Санну‛ хедивом Исмаилом в 1872 г. драматург переключился на издание еженедельника «Абу Наддара зарка»[34] («Человек в синих очках») и ввел в газетный обиход жанр сатирического диалога на разговорном языке. Собеседником просвещенного остроумца «Абу Наддары» был его «почтенный учитель Анаксагор»[35], а участвовали в диалогах — полицейский Ахмад, сборщик налогов ал-Балахи («Фиников»), торговец Ридван ал-Анкабути («Паук»), хавага Йусуф Рамла из Александрии, уполномоченный банка «Абу Сиба‛» («Львиный банк» — намек на его английскую принадлежность) мистер Пол, феллах Абу-л-Гулб («гулб» — большинство, в данном случае, большинство нации[36]) и многие другие, представляющие, как и персонажи «Рассказа» Мувайлихи, разные слои египетского общества. Хотя многие диалоги-сценки «датировались» автором временем правления мамлюков в Египте, Санну‛ был выслан из страны после выхода в свет 15 номера его газеты — в персонаже «шейха квартала» без труда угадывалась персона хедива Исмаила.
31
32
По подсчетам исследователя макам Хамадани, диалог занимает в них в среднем 60 процентов текста. См.:
33
С первых веков ислама, когда началось собирание хадисов, рассказов о поступках и высказываниях Мухаммада, вошло в обычай предварять хадисы — в целях подтверждения их «подлинности» — иснадом, перечислением имен передатчиков сообщения. В макамах Хамадани, созданных в X в., от иснада осталось лишь имя рассказчика и слово «сказал», предваряющее его рассказ и высказывания других персонажей. И рассказчик, и герой макам — вымышленные лица, что позволяет считать макаму чисто художественным жанром, практически единственным в средневековой арабской высокой литературе (таковой не считались сказки «Тысяча и одной ночи», народные романы (сира), народные рассказы (хикайат) и др. жанры народной литературы).
35
Анаксагор (ок. 500—428 до н. э.) — древнегреческий философ, выдвинувший натурфилософское учение о неразрушимых элементах — «семенах вещей». Движущим принципом мирового порядка считал ум, организующий элементы.
36
Образ феллаха у Санну‛ и у Надима олицетворяет не столько крестьянство, сколько все «египетское», в противоположность турецко-черкесскому меньшинству, большинство нации: землевладельцев, мелкую торговую буржуазию, младших и средних армейских офицеров, с гордостью именовавших себя «феллахами».