Саймону ответить он не успел. Снаружи раздались голоса, на палубе у каюты загалдели и затопали, а через секунду внутрь влетел запыхавшийся Уилл и с усилием хлопнул дверью. Гвардеец как-то странно оглянулся за спину, словно опасался, что за ним в каюту ворвется кто-нибудь еще, а затем сходу спросил Саймона:
— Как он?
— Лучше спроси сам, — ответил доктор, кивком указав на притихшего у зеркала Киана.
Уилл вздрогнул — видимо, он думал, что капитан все еще бредит и валяется на софе и не ожидал такого поворота. Но быстро собрался — отдал честь и рапоторвал:
— Лейтенант Моррис просил передать, что вопрос с трюмом решен. И, э-э-э... В общем, он его закрыл и велел туда никого не пускать.
Значит, с теми тварями покончено. Киан испытал облегчение, когда это услышал. Но новая догадка заставила кожу похолодеть — это он уложил всех уродов или Моррис с парнями помогли? Если он, то как ему поверят? Вдруг только он один видел ходячие трупы? Конечно, сложно представить, чтобы сын великого князя вытащил из карцера тела убитых солдат и решил пострелять по ним ночью от скуки, но все-таки... То, что мертвые воскресли и пытались его убить — тоже со стороны кажется лютым бредом.
Шея! Отпечаток! Вот и доказательство! Не сам же он себя душил!
Но думать об этом рано. Главное, чтобы эти товарищи больше не выкинули подобных сюрпризов.
— Где Джей? — просипел Киан — говорилось все еще непривычно. — Почему сам не пришел?
Уилл перешагнул с ноги на ногу, почесал шею.
— Он с экипажем. Там... проблемы.
«Да чтоб вас всех! Что еще?!»
— Какие проблемы? Уилл, мне что, из тебя все клещами вытягивать?
— Лейтенант всех гонит от трюма. И ничего не говорит. А люди недовольны. Они же видели вас! — Уилл потупил взор. — Простите, капитан, но вид у вас был кошмарный. Как будто вы с самим Шриалом сцепились. Все хотят объяснений, но лейтенант непробиваем.
— Узнаю Джея... — тихо добавил Саймон.
Киан усиленно соображал. Моррис не хочет паники. Он понимает, что все на грани. Киан видел их лица — они еще не потеряли надежду, но ниточка тонка. Достаточно легкого касания и она порвется, и тогда их команда пожрет сама себя. Туман, разделанные шартехцы, неизвестный остров, атака лучников, монстры в море, путь в никуда... Этого хватает с головой. Но если они узнают, что их погибшие товарищи воскресли и чуть не угрохали капитана — это может стать последней каплей. И что тогда? Попрыгают за борт? О, нет, скорее — выкинут его, Киана, а заодно и Морриса с Тойрилом. И попытаются вернуться домой. Глупо, безрассудно и бесполезно, но именно так и поступают люди, когда кроме отчаянния у них ничего больше не остается. Если человек не может справиться с проблемой, он ищет виноватого и устраняет его. Но чаще всего — не ищет, а назначает сам. И наплевать, что это лишь удлинняет порочную цепочку, где звенья — это смерть, ложь и коварство. Это уже не важно. Это просто мучительная попытка спасти остатки рассудка.
Пойдут ли на это княжеские гвардейцы? Элитные солдаты Ал’Терры?
Киан не знал. Но проверять не собирался.
Вот только не вышло бы так, что Моррис лишь все усложнит. Люди недовольны. Им нужны ответы. Они терпеть не могут, когда от них скрывают что-то важное. Да, в обычной ситуации гвардейцы не стали бы перечить командиру. На войне — тоже. Это — субординация. Их так учили. Но эта ситуация уж точно не обычная... Киан и сам замечал, как здравомыслие по капле ускользает от него, просачивается сквозь бреши, оставленные событиями последних дней. И хоть он не считал себя духовно сильным, но пока еще держался. Надолго ли его хватит — это вопрос. Может, уже через час он будет идиотски хихикать и брызгать слюной, бегая голым по палубе. Но пока остаются крошки самоконтроля — сдаваться нельзя.
Но как быть с остальными?
«Гейбрил, почему ты так далеко, когда ты нужен?»
Киан молча подобрал сброшенный на пол мундир — оглядел его и брезгливо отшвырнул: засохшая слизь и кровь Шоллока пропитали темно-зеленую ткань, превратив форму в мерзкую половую тряпку из худшего дома призрения Нижнего квартала столицы. На лацкане княжич заметил розоватые сгустки и тут же вспомнил, как колошматил Ганса пистолетом в висок, и как во все стороны летели кусочки мертвого мозга и костей. Тошнотный комок прокатился по пищеводу — Киан еле сдержался.
Отыскав в шкафу сменный мундир, Киан оделся и без лишних слов вышел на палубу. На фрегате зажгли все лампы — дежурные взволнованно бродили по кораблю, но постов все же не оставили. Хороший знак.