Эри никогда не видела отца напуганным. Он всегда оставался беспристрастным и хладнокровным, как и подобает великому князю. Но все когда-то случается впервые в жизни.
«Это сон! Просто сон! Папа спит в особняке, как и я. Ничего этого нет!»
— Лисичка, как ты сюда попала? — голос отца дрожал. — Что…
Похоже, он только теперь увидел уродливую плеть, свисающюю с ее ладони. Отец неприозвольно отшатнулся, отступил назад.
— Раал Всемогущий! Да кто ты?!
Плеть взметнулась снова и туго завилась вокруг отца, крепко его зажав. Великий князь засипел. Книга выпала у него из руки, но светящийся камень он все еще держал.
— Э-ри…
Эри выла и орала, бессильно метаясь в собственном теле. Надо просыпаться! Надо заканчивать этот кошмар!
Справа зашуршала трава — это оклемался спутник отца. Эри неглядя полоснула его второй плетью — судя по резкому вскрику и треску сломанных веток на этот раз путник улетел еще дальше.
Улыбчивый смотрел на все происходящее со сдержанным любопытством. Но ничего не делал. Даже пальцем не пошевелил.
Эри медленно подобралась к отцу. Тот все еще стонал в коконе из цепкой плети, повиснув в полуметре над землей. Княжна в истерике рвалась ему на помощь, но ее словно выкинули из собственного тела. Она увидела, как разжимает отцовские пальцы и отбирает у него камень. Князь задергался сильнее и что-то попытался сказать, но у него не получилось. Он беспомощно глядел на дочь и непонимающим взглядом.
«Скоро все закончится! Скоро все пройдет! — Эри твердила про себя одно и то же, тщетно пытаясь проснуться.
Она задрала подбородок и посмотрела в папино лицо. Кожа великого князя побагровела, на губах выступили клочья пены. Уильям Форастин задыхался.
— Пора заканичивать.
Это улыбчивый. Неизвестно как, он очутился в двух шагах и теперь тоже вглядывался в черты великого князя, а его ухмылка расползалась все шире.
Он откровенно наслаждался.
— Э-ри…
Рука отца шевельнулась. Жизнь уходила из него, но он отчаянно попытался дотянуться до дочери. Коснуться ее.
И не смог.
Плеть тонкими отростками обвила его голову и потянула влево — на шее у отца вздулись жилы. Он сопротивлялся.
Но Эри была сильнее.
Рывок плети — шея великого князя с тупым хрустом провернулась, и отец тут же обмяк.
Эри вопила внутри непослушного тела, но ее крик никто не слышал.
Плеть втянулась в руку, тело со шлепком упало на землю.
— Подох, как вшивая собака, — сказал улыбчивый и весело засмеялся.
«Проснуться, проснуться, проснуться».
Парень обернулся к ней.
— Что? Проснуться? Но ты и не спишь. Неужели ты до сих пор не поняла?
«Я сплю! Ты лжешь!!! Это все ложь!!!»
— Ложь, значит? Ну, дело твое. А вообще… Ты мне больше не нужна. А вот твое тельце еще пригодится.
Он подошел вплотную и щелкнул пальцами. Эри почувствовала, как ее сознание, ее собственное «я», то, чем она на самом деле всегда была, даже когда тело ей не принадлежало, уплывает, истаивает, проваливаясь в мрачную бездну.
Она успела лишь заметить, как улыбчивый наклонился к самому ее уху и жарко прошептал:
— С тобой было весело. А теперь — прощай. Сестра.
Мир исчез.