— Люди говорят, — решился, наконец, староста, — что он пришел из-за Границы. Из Пропащих земель. Тот лес, где нашли Нелу... На опушке еще нормально, но дальше хода нет. Пропащие земли поглотят и следа не оставят.
— А вы? Тоже так думаете?
Староста только отмахнулся:
— Я уже ни о чем не хочу думать.
***
Когда Флин покинул мэрию, от ударов в висках и макушке уже краснело перед глазами. Руки сами собой порывались зарыться в сумку и нашарить спасительный флакончик, но старший дознаватель еще до поездки запретил себе прикасаться к запасу как минимум дня два-три, а там как пойдет. Соблазн был велик, но нужно держаться — еще неизвестно, что его тут ждет и какие силы для этого понадобятся.
Граница, значит... Что же, этого стоило ожидать. Конечно, за 40 с лишним лет любые страхи пропадут, да и прав староста — мало уже тех, кто лично застал Ненастье, но все-таки. О чем еще думать местным, когда такое случается? Когда в двух шагах от домов неведомое?
А ведь это еще и хорошая возможность. Возможность свалить свои грехи на страшного зверя из Пропащих земель. И даже придумывать ничего не надо — люди сами подхватят. И настоящего убийцу искать не станут — зачем, если это даже не человек?
Бедный старый Доуэлл и сам уже начал в это верить — это заметно. Но то скорее от отчаяния, он явно не дурак, иначе бы не долбил два месяца письмами полицейское управление Кентара. Оставалось надеяться, что не все в Глухом логе поверили в легенду о Звере, иначе докапываться до сути станет труднее — все будет нести чушь и лишний раз поминать Раала. Или Томаса Лерро — он же тут главный святой.
Как бы там ни было — нужно работать. Вообще-то Флин никуда не спешил, наоборот — чем позже он вернется в столицу, тем лучше. Вот уж там его точно подождут. Но с другой стороны — он очень сильно сомневался, что быстро разберется с этим делом, как бы ни старался. Это если вовсе получится хоть что-то нарыть — обстоятельства, прямо сказать, необычные. С таким он еще не сталкивался.
Первым делом, как и советовал Доуэлл, стоило навестить местного лекаря и осмотреть последнюю жертву. Флин уже видел тела в мыслеобразах, но они вышли расплывчатыми, неясными — староста, чьими глазами он и смотрел, не слишком стремился рассматривать зверски растерзанных людей. Лекарская, кстати, была не на площади, как сначала подумал дознаватель, но и не особо далеко — несколько домов пройти по улице Горшечников, а после поворота направо миновать еще два.
Флин размашисто зашагал по грязной улочке. Дождь немного присмирел, но все равно противно плевался мелкими каплями, хотя сейчас это было даже кстати — немного отвлекало от бури в голове. Дорогу все же развезло, сапоги уходили в грязь и с мерзким чавканьем от нее отрывались. Поначалу Флин старался идти аккуратнее, чтобы не забрызгать штаны и плащ, но потом бросил эту затею — все равно придется отмываться.
На улице Горшечников, которая уходила от центральной площади на восток, по пути так никто и не встретился. В окнах домиков уже горели лампы — если бы не это, то можно было бы счесть этот поселок давно заброшенным. Погода плохая, где-то на улицах шастает маньяк — лучше сидеть дома и заниматься своими делами, это уж точно.
За всю жизнь Флин не бывал ни в деревушках, ни в поселках, и все это было для него в новинку. До сегодняшнего дня он никогда не уезжал дальше окраин Кентара, но там все выглядело не так. Дома побогаче, народу все равно много, как и мощеных дорог. Здесь же... Не Кентар, но терпимо.
Флин с улыбкой вспомнил удивление на лице обер-полицмейстера Гвенна, когда его старший дознаватель, который знал Кентар как свои пять пальцев, но не любил ездить даже в пригород, вдруг сам вызвался на работу в какую-то глушь. Это было странно, но пришлось рисковать. В иное время Гвенн, конечно, мог бы что-то заподозрить, но его так завалило делами, что он не заметил бы и медведя у себя на носу. Отпускать Флина он не хотел — куда там, когда весь Кентар с каждым днем все больше превращался в растревоженный осиный улей, рук и так не хватало. Но уговоры и одна маленькая уловка помогли.
Уловка, за которую, если бы его раскрыли, Флин тут же лишился бы головы. Буквально. Но опять же — риск того стоил. Да и в своих силах Флин был уверен. До определенной границы.
За раздумьями он и не заметил, как добрался до лекарской. С виду она почти ничем не отличалась от остальных домов, разве что крыша посолиднее, да около двери висела табличка с символом гильдии лекарей — перекрещенные ладони, намалеванные белой краской. Флин быстро нырнул под навес у входа и постучался.