Я гадала об этом всю ночь, и сон одолел меня лишь наутро.
Марины была так добра, что лично сопроводила меня в столовую. Мы снова брели по величественному замку, в этот раз сонно и размеренно. Девушка болтала о всякой чепухе, но я всё равно внимательно слушала, боясь пропустить какую-нибудь мало-мальски полезную крупицу информации.
- Вчера ко мне пришла Олеся, и мы целый вечер тренировались пению. – Весело вещала она. – Надо же будет чем-то развлекать гостей на пиршестве.
- Каком пиршестве? – Я замерла, ожидая чего угодно, но только не того, что она сказала.
- Ваша свадьба, конечно. – Пояснила Марина. - Ты думаешь, достаточно просто приволочь любую девицу и назвать своей женой? Необходимо представить её обществу, и, что главнее – Триумвирату. Это орган административной власти в нашей палатине. Вы повторно принесёте супружеские обеты, и Триумвират подтвердит законность вашей связи.
- То есть брак, заключённый в нашем мире, здесь не котируется? – Повеселела я. – Что, если я не произнесу свадебных клятв?
- Тогда вы не будете считаться мужем и женой. – Непонимающе ответила Марина. – Только ты этого не сделаешь.
- Ты уверена? – Я усмехнулась.
Девушка остановилась. Её руки в одно мгновение схватили меня за предплечья. Сжали цепко.
- Не делай глупостей! – Взволнованно прошептала она. – Ольгерд – тот ещё говнюк, но ты хотя бы будешь под его защитой! Сначала убедись, что ты живешь в безопасности, а потом уже решай, как поступать дальше. Ну не согласишься ты признать брак, и что? Куда ты пойдешь? Это чужой мир, и ты не знаешь правил, по которым он живёт.
- Ты ведь говорила, что земных женщин здесь не обижают. – Возразила я, но моей решимости заметно поубавилось.
- Да. – Коротко ответила Марина. – Если они чьи-то жёны. Особенно – жёны чиновников, юриспрудентов или аристократов. Я не знаю, бывало ли раньше, чтобы жена не подтвердила брак, и что с ней случилось дальше, если таковая и была. Но проверять тебе не советую.
Её слова заставили меня крепко призадуматься. Есть ли в них рациональное зерно? Определённо. Но что, если сбежавших жён нет как раз потому, что всех пугают этой байкой о неизвестности и ужасах, поджидающих за ближайшим забором? И все боятся, и потому становятся жёнами, пятыми, десятыми?
Мои раздумья были прерваны приветствиями разной степени дружелюбности: в своих размышлениях я и не заметила, как мы вошли в столовую. Одиннадцать девушек уже трапезничали, но каждая из них так или иначе со мной поздоровалась.
- Алла, доброе утро. – Личико Карины осветилось доброй улыбкой. – Присаживайся! Будем выбирать тебе имя.
8
До этого момента мне казалось, что я прекрасно отдохнула, но слова Карины словно мешок камней мне на спину сыпнули. Выбирать мне имя?
- Выбирать имя? – Уже громко повторила я. – Моё старое чем-то провинилось?
- Нет, что ты! – Карина округлила свои прекрасные, чуть раскосые, глазки. – Просто наши родные имена слишком выделяются среди населения. Иногда в людном месте – например, в зале на балу – кому-нибудь нужно будет тебя позвать, и лучше, если это имя будет привычным для уха здешних жителей. Мы и так выделяемся среди девушек, рождённых на Асире, так не будем же подчёркивать наши различия пуще того, что есть.
- Ладно, - покладисто согласилась я. Всё равно планирую сбежать при первой же возможности. – И как же тебя называют местные жители?
- Корентайн.
- Как? – Я поперхнулась напитком, который только что сёрбнула. – Ты сама его выбрала?
- Нет. – Залилась румянцем Корентайн. – Его для меня выбрал Ольгерд. Я была первой его женой, и у меня тогда ещё не было столько младших сестёр, чтобы помочь выбрать имя. Но я благодарна супругу, что назвал меня именно так, и ношу это имя с гордостью.
Столько младших сестёр… Как изящно Карина указала на своё превосходство над остальными жёнами Ольгерда. Она была первой, а, значит, она главнее.
- А подскажи, сколько тебе лет? – Не удержалась я.
- Двадцать три. – Сияя ясными голубыми глазками, немедленно ответила Карина.
Понятно. Мне вот двадцать пять, и я никак не могу быть её «младшей сестрой» в контексте возраста. Значит, всё же, она ставит себя немного выше нас всех. Мне не показалось.
Да вот только вряд ли это что-то ей дало, судя по тому, что вчера Ольгерд просил меня не говорить никому о его ночных похождениях в мои покои. Хм… Информации становится немного больше, но всё равно ничего не понятно.
- Марина, а твоё имя? – Я повернулась к девушке.
Та дожевала что-то и буркнула.
- Марселин.
Это просто… Просто… Положите меня в корзину, и спустите вниз по реке.