— Видишь? Вот что я имею в виду. Ты отвлекаешься. Из-за человека ты ведёшь себя вызывающе и безрассудно, — резко проговорил Василиос на ухо, чётко проговаривая каждое слово. — Признаюсь, мне нравится такое твоё поведение, когда я внутри тебя. Но в другое время, Аласдэр, ты всё портишь.
Глаза Василиоса потемнели, и стало видно, что он в ярости. Он злился, а Аласдэр молчал — сейчас было не время говорить. Вампир, скорее, рефлекторно сглотнул и уставился на нависшее над ним взбешённое лицо. Второй раз за несколько недель он видел злость, разочарование и замешательство своего господина. Как бы ему хотелось забыть увиденное.
Василиос приоткрыл губы и, зарычав, показал клыки, и Аласдэр понял свою ошибку.
— Я не это имел в виду, — поспешно сказал он.
— Неужели? Потому что я никогда прежде не замечал у тебя подобные мысли.
Аласдэр приподнялся и подумал, сменит ли Василиос гнев на милость. Ответ на свой вопрос он получил, когда старший вампир перевернулся на спину и позволил Аласдэру оказаться сверху.
— Я только размышлял над своими проступками. Ты же знаешь. Не раздувай проблему из-за собственного плохого настроения.
— Настроения? Я что, раздражительная домохозяйка? Прости, agóri, но твои действия вряд ли убедят меня в том, во что ты пытаешься заставить меня поверить.
Аласдэр растянулся на Василиосе, а потом положил голову тому на плечо. Он не знал причину, но почему-то чувствовал себя виноватым... ещё одна эмоция, почти забытая с момента обретения бессмертия. Вот только сложно было понять, по отношению к кому именно была эта вина: тому, кто лежал сейчас под ним, или тому, кто находился на кровати рядом.
Вдруг Аласдэр понял, насколько важно было всё вернуть к изначальному состоянию. У него была обязанность, долг перед кланом, и само его существование крепко-накрепко связывало его с тем, к чьему телу он сейчас жарко прижимался. Аласдэр не мог позволить себе ещё одного провала. Пришло время избавиться от своей одержимости.
— Если бы я знал, то никогда не сделал бы то, что сделал вчера вечером, — тихо признался он. — Как всё исправить?
Василиос провёл рукой по спине Аласдэра, и тому стало интересно, скажет он или нет. Если Василиос сомневался в его преданности, то, возможно, заставит Аласдэра ждать, но в этот момент Василиос заговорил:
— Нельзя исправить то, что случилось, Аласдэр. Разве только ты научился воскрешать мёртвых.
— Конкретно эту способность я ещё не освоил.
— Хм. Как и я.
— Но ты же можешь послать меня или кого-нибудь другого поговорить с этим посланником…
— Нет, — резко и решительно произнёс Василиос. — Эта угроза... она другая. Она нас…
Аласдэр поднял голову и стал ждать. Он никогда не видел, чтобы Василиос колебался.
— Она вас что?
Глаза старейшины, снова обретя свой привычно зелёный цвет, встретились со взглядом Аласдэра, и тот с удивлением заметил в них отблеск страха.
— Она нас беспокоит. Ты с кузенами… Не смейте искать посланника. Я ясно выразился?
— Нет, не ясно. — Аласдэр сдвинулся в сторону и погладил щеку своего господина. — Ты же знаешь, что мне, Исе и Таносу можно доверять. Разреши нам помочь. Или есть что-то, чего я не знаю? Ты что-то недоговариваешь?
Василиос взял палец, который сейчас гладил его подбородок, и поднёс к губам. Трепетно поцеловав подушечку, он мрачно улыбнулся:
— Диомед, Итон и я... нас всех назвали в первом присланном сообщении.
— В этом нет ничего необычного. Старейшин всегда называют, когда посылают нашему виду угрозы.
— Да-а... Но впервые в попытке уничтожить нас угрожали вам. Значит, Аласдэр, они знают секрет наших кровных линий. Они знают, что, уничтожив вас троих, можно успешно вырезать сердце из тела.
Аласдэр поморщился. Василиос был прав. Самому идти за посланником небезопасно, и его это ужасно бесило. Он подсознательно стремился защитить Василиоса, но инстинкт старейшины защищать Аласдэра был намного сильнее.
— Аласдэр, ты не будешь их преследовать.
— Знаю, — произнёс тот. Решив перевести разговор на другую тему, Аласдэр спросил: — Ты продолжаешь говорить «они». Ты знаешь, кто посылает свитки?
Между бровей Василиоса залегла тревожная морщина:
— Есть некоторые подозрения. Те, кто сможет войти в Зал, должны быть сильными, как сами боги. Но мы ещё не до конца уверены.
Аласдэр провёл по руке Василиоса и, дотянувшись до ладони, взял и приложил её к своей груди, к сердцу, которое Василиос когда-то остановил, чтобы подарить ему вечную жизнь.
— Но вы же не подозреваете их? Богов? — усмехнулся Аласдэр. — Что им от нас нужно? И почему именно сейчас, если раньше они даже не показывались нам на глаза?
Василиос рассмеялся, но в прозвучавшем смехе не было веселья:
— О, конечно, самих божеств я не подозреваю. Они никогда бы не снизошли до такой задачи — она просто не заслуживает их внимания. Они отправили бы кого-нибудь вместо себя…
Аласдэр молчал, пытаясь переварить всё услышанное, и решить, как поступить дальше.
Наш клан.
Время начала всего.
Моя смерть.
Наше уничтожение.
Мифы... Греческие боги.
Когда все эти слова пронеслись в голове, Аласдэр перевёл взгляд на лежавшего неподвижно человека.
Того, чья кровь парализовала.
Того, кто каким-то образом помнил, что происходит во время подчинения.
И того, кто был ходячей и говорящей энциклопедией по всему, что касалось Греции, в том числе богов.
Совпадений было слишком много, чтобы упустить их из виду, и поднимавшееся внутри замешательство начало превращаться в ослепляющую ярость.
В своей жизни Аласдэр не раз встречался с предательством. Вампир пережил достаточно поколений, чтобы запомнить его горький вкус. Но когда всё, наконец, встало на свои места, положить конец жизни Лео показалось самой простым решением.
Не желая, чтобы Василиос услышал его мысли, Аласдэр усилием воли очистил свой разум.
«Не сейчас».
— Не беспокойся, Василиос. До сих пор ничто не смогло меня убить, — проговорил Аласдэр в попытке продолжить или завершить беседу и отправиться на поиски Айседоры и Таноса: ему сейчас как никогда нужно было услышать мнение со стороны.
В ответ на своё высокомерное заявление вампир ожидал обычной ухмылки или, может, даже пощёчины, но вместо этого Василиос сказал:
— Аласдэр, они — наши создатели. Они знают наши сильные и слабые стороны, потому что это они их нам дали. Не заблуждайся. Они могут покончить с нами. И им известно, что для этого нужно начать с вас.
ГЛАВА 18
Айседора сидела напротив Таноса и наблюдала, как тот наливал себе очередную порцию бурбона.
За последние тридцать минут это была уже третья по счёту, и Иса завидовала своему кузену. Если бы у неё была такая же стойкость к алкоголю, как у Таноса, то она бы точно составила ему компанию. Но сейчас она вынуждена была сидеть и терпеть мучительную боль в вывихнутом правом плече — щедрый подарок Диомеда.