Слева пара широких ступеней вела в салон, устланный зеленым ковром и освещенный двумя высокими, от пола до потолка, обращенными на север окнами. Джантифф поднялся по ступеням и заглянул в салон: там темноволосый широкоплечий мужчина беседовал с двумя мужчинами и женщиной. Джантифф робко шагнул вперед. Женщина обернулась — Джантифф смотрел ей прямо в лицо. Изумленный до крайности, он вскрикнул:
— Скорлетта!
Скорлетта, ухоженная и упитанная, застыла в почти комической позе — с открытым ртом, приподняв руку в незаконченном жесте. Ее собеседники повернулись к незваному гостю. Джантифф переводил глаза с Сарпа на Эстебана, с Эстебана на гроссмастера — или подрядчика Шубарта, как его именовали в Унцибале.
Скорлетта выдавила:
— Джантифф Рэйвенсрок!
Подрядчик Шубарт стал неторопливо приближаться — Джантифф отступал в вестибюль.
Подрядчик грозно произнес:
— Что тебе нужно? Почему о твоем приходе не доложили? Разве ты не видишь, что я занят, что у меня гости?
Запинаясь, Джантифф отвечал:
— Я не хотел ничего плохого. На дороге толпа — они хотят меня убить. Они говорят, что я заразил их перцебами, но это неправда. В любом случае, я никого не хотел заражать. Юбанк, экспедитор с космодрома, украл мои деньги и подговорил фермеров на меня напасть. Я очень сожалею, что помешал вам и вашим гостям.
Вспомнив о том, кто были эти гости, Джантифф совсем упал духом и пробормотал:
— Я вернусь, когда у вас будет свободное время.
— Подожди-ка. Бухлый! Где Бухлый?
Подбежавший лакей поклонился, что-то тихо сказал. Шубарт зарычал:
— Будь он проклят со своими вурглями и ведьмами-малолетками! Почему его никогда нет, когда он мне нужен? Посади этого парня в садовый сарай под замок и держи его там, пока не вернется Бухлый.
— Слушаюсь. Будьте добры, молодой человек, пройдите со мной.
Но Джантифф бросился к входной двери, распахнул ее и выбежал в сад. Лакей бежал за ним, крича:
— Эй, подожди! Стой! Гроссмастер приказал тебе остаться. Вернись!
Джантифф обогнул угол усадьбы и с хитростью, порожденной отчаянием, подобрал палку и прижался спиной к стене за углом. Как только показался бегущий лакей, Джантифф подставил ему ногу. Лакей растянулся на земле. Джантифф огрел его палкой по затылку — тот затих. Обогнув еще один угол, Джантифф пересек кухонный огород с задней стороны усадьбы и углубился в парк. Спрятавшись за стволом дерева, он остановился, чтобы передохнуть. На составление хитроумных планов не было времени. «Пойду прямо к Юбанку домой», — решил Джантифф. — «Убью его и ограблю! Или заставлю взлететь со мной на флиббите высоко над Сычовым лесом, и сброшу его вниз. После этого сам полечу в Унцибал и потребую от курсара убежища. Если, конечно, курсар вернулся. Если нет, придется снова прятаться в Дисджерферакте».
Джантифф отправился обратно в Балад. К несчастью, будучи перевозбужден, он забыл об элементарной осторожности. Его увидели и опознали, когда он приближался к поселку по дороге вдоль реки. Его окружили угрюмые, враждебные лица. Женщины стали осыпать его проклятьями, толпа стягивалась плотным кольцом — Джантиффа приперли к стене. Он отчаянно закричал:
— Я ничего не сделал! Оставьте меня в покое!
Грузчик с космодрома по имени Саброз (Джантифф нередко приносил ему эль в «Старом гревуне») заорал в ответ еще громче:
— Ты всех нас заразил золотухой! Теперь нам придется проходить курс очищения, если мы не хотим остаться глухонемыми, как ведьмы! Это называется «ничего не сделал»?
— Ничего я об этом не знаю! Дайте пройти!
Саброз злобно расхохотался:
— Всему Баладу придется лечиться — так что ты у нас будешь первый!
Джантиффа потащили на главную улицу, к лавке аптекаря.
— Давайте, начинайте лечение! — не унимался Саброз. — Тут у нас первый пациент. Мы его живо вылечим, даже пилюли не потребуются!
Из лавки выкатили какое-то тяжелое приспособление. Аптекарь, беззлобный старик, никогда не заходивший в таверны и не покупавший у Джантиффа перцебы, опустил пару пилюль в кружку с водой, поднес ее ко рту Джантиффа:
— На, выпей — будет не так больно.
Саброз выбил кружку из руки аптекаря:
— К дьяволу пилюли! Пусть почувствует на своей шкуре, что он с нами сотворил!
Руки Джантиффа зажали в металлических браслетах-перчатках с подвижными гильзами, открывавшими кончики пальцев. Размахивая молотком, Саброз принялся бить Джантиффа по ногтям, расплющивая пальцы.