В крохотной лужице посреди тропинки незримо залёг в ожидании беспечного прохожего матёрый склизень. Увлёкшись наблюдением за этой примитивной, но каверзной формой нежити, учитель и ученик не заметили, как подкрался рассвет. Восход солнца прекрасен сам по себе, а уж в астрале – тем более. Достаточно лишь перечислить мелодичные названия лобызающих друг друга светлых стихиалей… Хотя, с другой стороны, стоит ли? «Придут времена, – предвидел Даниил Андреев, – когда каждый школьник старшего возраста будет знать эти имена столь же твёрдо, как теперь знает он названия латиноамериканских республик или провинций Китая». Пророчество сбылось: и с тем, и с другим, и с третьим нынешние учащиеся знакомы примерно одинаково.
Астральная вылазка на природу была, однако, прервана самым бесцеремонным образом: далеко-далеко, за пятнадцать километров от подёрнутых дымкой зеркальных плёсов Ворожейки, в дверь квартиры Ефрема постучали – и пришлось срочно вернуться в сидящие друг против друга на табуретах физические тела.
Стук повторился – отрывистый, нетерпеливый.
– Ишь, прижало… – проницательно заметил старый колдун Ефрем Нехорошев и ожидающе посмотрел на ученика.
– Открыто! – приподнимаясь, крикнул Глеб.
В прихожей показался мешковатый крупный мужчина с исполненными ужаса глазами. С первых шагов стало заметно, что физическое тело болтается на нём, как на вешалке. Единственной астральной сущностью, выдающейся за пределы материальной оболочки вошедшего, были различимые лишь колдовским зрением рога – вернее, самые их кончики, кокетливо торчащие из густой рыжеватой шевелюры. Поначалу Портнягин встревожился, но, приглядевшись внимательней, уразумел, что состав остреньких торчушек не имеет ничего общего с негативной энергетической псевдоплотью бесов. Обычный астральный нарост, результат супружеской неверности.
– И где ж ты такой прикид оторвал?.. – ворчливо поинтересовался старый кудесник, пока Глеб направлял плохо соображавшего клиента к ветхому залоснившемуся креслу для посетителей.
С давних времён людская молва нарекла колдунов выпивохами и скаредами. Первое, может быть, и справедливо, а вот второе… Конечно, взглянув на убогую обстановку в хрущёвской однокомнатке, пятая часть которой откушена самодельным чуланчиком, на все эти облезлые шкафчики, на трещины и колупаны полировки, на выщербленные чашки с отбитыми ручками и сопоставив увиденное с платой, взимаемой за чародейство, любой клиент вправе заподозрить кудесника в крайней скупости. Ему и в голову не придёт, что упорное нежелание выбрасывать старые вещи и покупать новые может иметь совершенно иные корни: любой предмет обихода, если им пользуются изо дня в день, рано или поздно помимо эфирной оболочки обретает ещё и астральную сущность. Проще говоря, душу. Согласитесь, нужно быть последним материалистом, чтобы его теперь выбросить!
Поэтому, случись вам прийти на приём к колдуну в евроотремонтированный офис с новёхонькой мебелью, с наворотами и прибамбасами, знайте, что не колдун перед вами, а проходимец – вроде тех, что продают на проспекте рукоятки астральных мечей. Если же он начнёт вкручивать, будто, переезжая, вселил души старых предметов в новые, – пусть лучше расскажет об этом своей бабушке!
– Та-ак… – по-снайперски прищуривая левый глаз, зловеще молвил Ефрем. – Не сиделось, говоришь, в реальности… В тонкие миры потянуло… Ну и как же это тебя угораздило?
Гость попытался ответить, но не смог. Чужое тело слушалось плохо.
– Придержи-ка ему голову, Глеб… – Кудесник встал. Шаркая, приблизился к креслу – и одним ловким движением совместил бедолаге астральную челюсть с физической.
– Спасибо… – хрипло вытолкнул тот, выкатывая на старого чародея влажные безумные глаза.
И тут же расшумелся, раскричался. Судя по интонациям, голос у него изначально был визгливый, бабий, а тут, налагаясь на чужие связки, обрёл вдобавок пренеприятнейшие взрыкивающие обертоны.
– Аферисты!.. – бушевал потерпевший. – Они что, думают, им это с рук сойдёт?.. Всех пересажаю!..
Так орал, что снова челюсть выскочила.
– По делу будешь говорить или как? – со скукой осведомился старый колдун.
Клиент судорожно покивал – и акцию повторили. В помещении вновь сделалось шумно, однако теперь невнятные угрозы в адрес неизвестных аферистов стали хотя бы чередоваться с обрывками сути, ничего интересного, впрочем, не представлявшими. Очередная история астральщика-самоучки, начитавшегося книг о внетелесных путешествиях и не устоявшего перед соблазном. Дури этой Глеб за три месяца своего ученичества успел наслушаться вдоволь («…и вот, представьте, парю под потолком и думаю: „А кто это там внизу спит в постели с моей женой?“»).