Её жизнь разрушена.
— Я надеюсь, ваши родители выплатят мне достойную компенсацию… - высокомерно проронил Леонард Дорсе, чувствуя поддержку толпы.
И, как раз в этот момент… Огромные двери зала распахнулись, впуская внушительную фигуру. Разговоры стихли. Все высшее общество притаилось, внимательно разглядывая вошедшего.
Только кто-то в толпе обмолвился:
— Лорд Криос…
Мутное зрение Инарии немного прояснилось. Тогда она смогла разглядеть внешность незнакомого мужчины и невольно затаила дыхание.
Он был высоким и широкоплечим. Большинство молодых людей дворянского происхождения казались достаточно худыми и субтильными, но лорд Криос – совсем другое дело. Короткие иссиня-чёрные волосы мужчины зачесаны назад, оголяя крепкий лоб. Его кожа была очень светлой, из-за чего сапфировые глаза выделялись особенно сильно.
Их цвет… Инария сравнила бы с росчерком молнии. Диоклетиан Криос казался неоспоримым хищником на банкете травоядных. Его суровое лицо устрашало, но в глазах застыла лишь непомерная скука.
Тем не менее, он уверенно шёл к Леонарду и Инарии, которые застыли, будто остановив трагичную пьесу.
— Лорд Криос! – первым опомнился Дорсе.
Он льстиво улыбнулся и заслонил скорбную фигуру Инарии, проговорив:
— Простите за эту неприглядную сцену…
Диоклетиан Криос усмехнулся:
— Я прервал представление?
Его слова таили странный смысл, от которого Леонард на секунду замер, растерявшись.
— Лорд Криос, это только лишь расторжение помолвки…
— О? – Диоклетиан заинтригованно выгнул бровь. – Невеста выбрала кого-то получше?
Он говорил возмутительные вещи, но люди в зале невольно начали перешёптываться. На этот раз, их смешки кололи спину Дорсе. Последний покраснел от гнева и выпалил:
— Нет, вы не смеете…!
— Не смею? – ледяной тон Криоса заставил всех замолкнуть. – Расскажите мне, лорд Дорсе.
Леонард нахмурился и сделал шаг в сторону, избегая прямого взгляда.
— Так я и думал, - усмехнулся Диоклетиан, обращая свой взор на Инарию.
Девушка вздрогнула, прикусив внутреннюю сторону щеки до боли.
— Уведите леди Монтроуз, - мягче произнёс Криос, обращаясь к подоспевшему дворецкому, - а что до вас, Дорсе…
Диоклетиан улыбнулся и в его улыбке крылось нечто угрожающее:
— Я постараюсь донести до соответствующих людей о «неприглядной сцене» разрыва помолвки. В конце концов… Именно вы предпочли вынести на всеобщее обозрение скандал, детали которого решаются, по обыкновению, за закрытыми дверьми.
Дальнейший их разговор Инария не слышала. Её поспешно вывели прочь и усадили в карету, отправив домой, к родным.
Позже… Она узнает, что лорд Криос всегда относился с большим презрением к роду Дорсе. Можно сказать, что его «помощь» не имела отношения к самой Инарии.
Однако… В тот роковой день, когда он единственный защитил её во всеуслышанье… Что-то дрогнуло в сердце Инарии Монтроуз.
Она не смогла отвести от него взгляда
Граф и графиня были крайне разозлены. К сожалению, разрыв помолвки произошёл при таких трагичных обстоятельствах, что именно Леонард считался «потерпевшим», а потому ему должны были выплатить компенсацию.
Инария была безутешна.
— Девочка моя… - мать вздыхала, вытирая горючие слёзы Ины. – Не печалься так сильно. Нам повезло, что гнилое нутро лорда Дорсе вскрылось до свадьбы… А деньги – не проблема.
— Кто на мне теперь женится, мама? – не унималась Инария.
— Скандал забудется, - тепло улыбнулась женщина, - мы найдём для тебя лучшего мужа… Вот увидишь: один годик и никто не вспомнит о разрыве помолвки.
Мама лукавила. Подобное оставалось на репутации женщины жирным пятном, но… В ту пору Инария действительно начала потихоньку успокаиваться, отчаянно надеясь на лучшее.
Многие родственники прибывали в поместье Монтроуз, дабы утешить Ину. Но в числе посетителей не было её подруг: Марианны и Алисы. Будто бы они предпочли откреститься от дружбы с ней раз и навсегда.
Впрочем… Тогда леди Монтроуз с горечью вспомнила предательство Алисы. Похоже, их дружбе настал конец.
Сильнее прочих Инарию утешал Гэвин, дядя по отцовской линии. Он часто бывал в поместье Монтроуз. Титул графа принадлежал отцу Инарии, а Гэвин занимал административную должность в графстве, помогая старшему брату.
Он всегда казался Инарии хорошим человеком, потому как Гэвин не высказывал зависти и недовольства по отношению к её отцу. Он всегда был радушен и громко смеялся.
— Не горюй, Инария, - проговорил дядя, погладив её по плечу, - разрыв помолвки – не конец света. Вот я, например, аж дважды избежал брака и ничего!