По рядам почти трех сотен человек начали пробегать шепотки. Многие ожидали, что их командир готовиться толи к побегу, то ли к отчаянной обороне, но никак не к атаке после таких потерь. Не в меньшем шоке были и прибывшие лейтенанты. Поправившаяся Краус не заметила, как открыла рот, Аутенберг бросал взгляд из стороны в сторону, а Броуни достал любимую фляжку, к которой не прикасался с прошлого вечера.
В этот момент глаза Филипа снова засияли красным цветом: - Да я не ошибся. Сидя в оборон невозможно победить особенно в нашей ситуации. Поэтому мы пойдём на риск и попытаемся ликвидировать главную фигуру противоположной стороны. Поэтому выступаем сегодня в двенадцать ноль ноль по полуночи! А чтобы избежать возможных утечек, всем, кто стоит в дозоре, приказываю! Убивать каждого кто посмеет покинуть крепость! Никак предупредительных выстрелов! Никаких сомнений! Если видите тень, слышите шорох, да даже если ваша жопа вам подскажет, что где-то что-то происходит, просто стреляйте! Все последствия станут не актуальными уже завтра днём. А сейчас всем, кто не в карауле отдыхать. Питание по расписанию… Офицерам встреча на КП через час.
Закончив на этом речь, Филип покинул площадь, стараясь не показывать, что прижимает руку к своему горлу. Зато это заметила Светлана, которая стояла придерживая небольшую сумку на плече.
- Господин?
- Что там Иван? Информация подтвердилась?
- Так точно Генрих находиться в Вюрцбурге. Прибыл туда из полевого штаба для проведения переговоров. Его друзья аристократы также сейчас находятся вдали от него, сдерживая ваших союзников на флангах. Фланги в принципе были усилены прибывшими подкреплениями.
- Значит осталось лишь выполнить «Blitzschlag».
*****
- Не понимаю. – Аутенбург стоял над столом и пытался осмыслить предложенную тактику: - План абсурден, как не посмотри. А как же фронт, фланги? Магазины снабжения? Бред всё это!
- Филип, я с ним соглашусь. – Лиис тоже дослушав план своего визави, держался за голову: - Мы делаем ставку… делаем ставку…
- Мы делаем ставку на шок и перевес в огневой мощи на небольшом участке фронта.
- Не сработает! – снова выступил Аутенберг: - Ваше предложение по атаке противоречит общеизвестным тактическим правилам! Я не могу поддержать ваш план, он просто самоубийственен.
- Краус? Броуни?
- Если вы командир не будете нудеть по поводу моего пьянства, я готов принять даже ваш абсурдный план. – ответил Броуни, смотря без особого интереса на карту.
Краус сомневалась дольше, но в итоге ответила: - Командир, я готова пойти за вами.
- Тогда вы двое возглавите вторую и третью колону. Аутенберг, вы остаётесь в замке как наш тыл. Если мы проиграем, то даю разрешение вам капитулировать без боя. С вами останется двадцать человек инвалидной команды, которые сейчас заступили в караул. Что ж на этом мы заканчиваем совещание, с личным составом вы уже знакомы. Подготовку к наступлению начинаем в двадцать два ноль-ноль, начинаем атаку в полночь. В Вюрцбурге мы должны быть край к двум часам ночи.
- Ночная атака рискованная вещь.
- Атак днём ещё более рискована. Поэтому атакуем ночью.
- Мы точно помрём… - подвёл итог плану Стефан, начав молиться Экалрат о ниспосланию удачи.
Фея услышала молитву, но лишь немного приоткрыла глаза. Рука девушки поднялась, а губы издали тихое: - Я не приношу удачи, но могу сказать тебе одно Стефан… - подросток смотря краем глаза за спину, слышал каждое слово отчётливо: - … Бойня, которую устроит твой визави… будет великолепной. Так или иначе.
*****
Как и предсказывал Стефан и лейтенанты брожение в рядах началось весьма серьёзное. Были среди солдат и те кто подумывали сбежать немедленно. А потом всё внезапно успокоилось. Натерпевшись страху за последние две недели, замазавшись в крови сослуживцев, многие просто приняли тот факт, что теперь им осталась лишь одна дорога. Дорога за странным пацаном, что в один момент может вести великосветскую речь, а спустя несколько часов отчаянно сражаться за свою жизнь и без лишней рефлексии избавляться от тех, кто посягает на его жизнь. И конечно многие помнили о том, что мальчишка аристократ, а значит рядом с ним всегда можно шагнуть на ступеньку выше по социальной лестнице. Так что среди отчаянных сорвиголов, многие из которых оставляли позади множество проблем, готовились рискнуть. В первый, но как предполагали многие далеко не в последний раз. Поэтому когда в десять часов солдат начали поднимать по боевой тревоги среди людей царил некоторое неумесное веселье.