— Ой, не убивай её, — взмолилась Ханна, сложив руки, словно в молитве.
— Так вот как ты меня видишь, — сказал я, разочарованно посмотрев на неё, после чего отнёс снежную птицу в клетку, стараясь не задушить её.
— Ты Бог смерти, — заметила она.
— Я разборчивый, — пробормотал я, вернув снежную птицу на место и захлопнув дверцу прежде, чем птица успела бы освободиться.
Она закричала и начала клевать прутья клетки. Я схватил шкуру и набросил её на клетку, чтобы прекратить беспрестанное кудахтанье. Это не сработало.
Я внимательно оглядел Ханну. На ней было длинное красное платье из бархата и атласа, в котором её талия выглядела узкой, и которое выставляло напоказ её груди. Драгоценные камни красного цвета украшали её шею, и они идеально подходили к короне, которую она должна была надеть позже. Волосы кудрями спадали ей на плечи, хотя некоторые пряди запутались из-за снежной птицы.
От её вида у меня перехватывало дыхание. Это была мука, которую могла доставить мне только она.
— Как я выгляжу? — спросила она, приподняв платье, чтобы продемонстрировать его мне.
— Как королева, — сказал я ей.
— Достаточно хорошо для твоего народа?
— Достаточно хорошо для того, чтобы съесть тебя, чёрт побери, — сказал я, скривив губы. — И это твой народ, моя дорогая.
Он улыбнулась мне нервной улыбкой и начала суетливо перебирать пальцами.
— Тебе надо выпить вина и поесть, — сказал я, подойдя к ней, и взял её руку в свою. — И, может быть, хорошо потрахаться.
— Нет, — резко ответила она и рассмеялась. — Я не дам тебе всё это испортить. Знаешь, сколько понадобилось времени Райле, чтобы сделать меня такой красивой?
— Не больше минуты, — сказал я, обвив её рукой за талию и прижав к себе, после чего врезался в неё своими бедрами.
Я был твёрд как железо.
— Нет, — снова сказала она и убрала мою руку. — Мне надо подготовиться к сегодняшнему вечеру, а из-за тебя я могу забыть своё имя.
— Твоё имя Ханна, — пробормотал я, снова притянув её к себе и поцеловав в шею.
На вкус она была такой сладкой, словно мёд или солнечный свет.
— Также известная как птичка и феечка. Богиня, жена и королева.
— Но в итоге, когда ты со мной закончишь, я могу превратиться в растрёпанное стонущее нечто со спермой в волосах.
Она прижала руки к моей груди, из-за чего мой член затвердел ещё больше. Это было похоже на отношения хищника и жертвы. В конечном счете, я её отпустил, потому что она была права.
Сегодня я давал праздничный ужин. Мы часто устраивали пиры перед Состязаниями Костей, чтобы отпраздновать это событие в кругу семьи и друзей. Состязания иногда длились часами — соперникам требовалось время, чтобы умереть, так как повторная смерть давалась гораздо сложнее — а это означало, что мы могли проголодаться. И не считая выпивки, которую мы доставляли в Хлябь по случаю этого события, приносить туда еду — было не очень хорошей идеей.
Поскольку Туонен судил состязание, и находился сегодня здесь, на Сумеречной окраине, вместе с Сарви, Калмой, Тапио, Миеликки, Теллерво и правой рукой Тапио — Ваки, Ловии пришлось перевозить мёртвых.
— Туонен уже здесь? — спросила Ханна, выйдя из кабинета.
Кажется, мне тоже нужно было переодеться. Я потратил слишком много времени, пытаясь вернуть птицу в клетку.
— Он должен быть здесь, — сказал я ей. — Он не пропускает обеды. Обычно он ест, а потом уходит, чтобы сберечь энергию для состязания. Так что он будет там.
Она кивнула и приподняла платье, а я взял её за руку, когда мы начали спускаться по лестницам на наш этаж.
— Как жаль, что Ловия вынуждена работать.
— Это так, — признался я. — Она никогда не видела ни одного Состязания.
— Может быть… — начала она и замолчала.
Я взглянул на неё.
— Что?
— Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы… ну, я не знаю… нанять кого-то, кто мог бы взять на себя эту ответственность?
Я остановил её внизу лестницы.
— Ответственность? — сказал я, покачав головой. — Я знаю, что в Верхнем мире вы сами выбираете себе работу и получаете за неё зарплату, но здесь это так не работает.
Она приподняла подбородок и посмотрела мне прямо в глаза. О, сегодня она собиралась быть совершенно невыносимой. Чёрт, я опять возбудился.
— Почему нет? — возразила она. — Ты — чёртов Бог, Туони. Ты можешь делать всё, что захочешь.
Она не понимала. Ох уж эти смертные со своими идеями.
— Это так не работает.
— Почему нет?
— Потому что нет.
— Но почему?
Я раздосадовано зарычал.
— Смертная женщина. Послушай меня. Всё работает определенным образом, потому что если ты нарушишь баланс, то нарушится естественный порядок вещей.