Я посмотрел на Ханну. Она тоже широко улыбалась. Словно они с ним уже победили.
— Осторожнее, — предупредил их я. — Если вы будете слишком злоупотреблять моей щедростью, я могу бросить вас в темницу.
— Какая бесподобная угроза! — сказал Туонен.
Я проигнорировал его. Переодевшись за ширмой, я пошёл в Зал черепов, чтобы выбрать маску для состязания. Поскольку я уже очень давно не появлялся в Городе смерти, мне нужно было выбрать маску с особенной тщательностью, чтобы выглядеть максимально устрашающе.
Стараясь придерживаться определенной цветовой гаммы, я выбрал красную маску, выполненную из окрашенных костей северного крокодила. Два железных шипа представляли собой рога, а форма лба делала её похожей на морду рептилии. На её щеках были вырезаны чешуйки, а изо рта, который растянулся в маниакальной улыбке, торчали клыки.
Я надел её и посмотрел на Туонена и Ханну, чтобы узнать их мнение.
Туонен улыбнулся, очарованный маской.
А лицо Ханны исказилось от отвращения.
Отлично.
Я схватил плащ с капюшоном, и мы направились к лестнице, как вдруг Ханна неожиданно о чём-то вспомнила. Она забежала в спальню, после чего вышла оттуда, поправляя платье.
Я вопросительно на неё посмотрел.
— Простите, — сказала она. — Я забыла свой нож и солнечно-лунный камень.
— Куда ты их дела? — спросил Туонен, осмотрев её.
Она гордо ему улыбнулась и была уже готова приподнять свою пышную юбку, но я протянул руку и схватил её за запястье.
«Это необязательно», — беззвучно сказал ей я.
— У неё на ноге чехол, — ответил ему я.
Несмотря на то, что его лицо закрывала маска, я понял, что он был разочарован тем, что ему не удалось попялиться на мою жену.
— Нож из селенита нужен для защиты, а солнечно-лунный камень для освещения.
— Это Випунен дал тебе этот нож? — спросил Туонен. — Я пробовал использовать селенит, но он не режет в моих руках.
Она покачала головой.
— Нет. Вообще-то его дал мне твой отец. Если бы всё было так, как хочет Випунен, то на Состязание Костей мне пришлось бы взять для защиты меч. Мне всё время кажется, что скоро он мне понадобится.
Я сжал её руку, и мы пошли вниз по лестнице на основной этаж.
— Тебе не стоит нервничать, моя дорогая.
— Кто сказал, что я нервничаю? — спросила она, но нервозность была написана на её лице.
Все, кто собрался на пир, а также мёртвые слуги, стоявшие снаружи на страже, расступились, чтобы пропустить нас.
Гости уже сидели за длинным столом, который был заставлен едой. Пири и другие прислужницы сновали туда-сюда между залом и кухней с подносами, заполненными восхитительными блюдами.
Двери закрылись за нами, и мы вместе с сыном сняли наши маски. Среди присутствующих мы могли быть самими собой.
Я сел на одном конце стола, и поскольку Ханна была на званом ужине впервые, я подвел её к стулу на противоположном конце стола. Она села на железный трон и взглянула на меня обеспокоенными глазами. Чтобы подбодрить её, я похлопал её по плечу, после чего направился в свой конец стола.
Туонен сел рядом со мной. С другой стороны от меня сидели Тапио, Миеликки, Теллерво и Калма. Сарви сидел рядом с Ханной. Конечно же, у единорога не было стула, но поскольку он стоял там, это было то же самое. Теллерво не могла перестать смотреть на единорога с детским восторгом. Я понял, что она никогда не была на званом ужине в замке. Новым гостям было нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что единорог будет есть за столом вместе с ними.
Вино полилось по кубкам, и Туонен встал на ноги, приподняв свой бокал.
— Я знаю, что обычно речи здесь говорит мой отец, но я решил опередить его, — сказал он, оглядев всех присутствующих. — Я хотел бы лично поприветствовать нашу новую королеву, Ханну, потому что это её первый званый ужин в качестве королевы, и это определенно её первое Состязание Костей. Это важный день, и я очень рад, что она находится сейчас здесь, чтобы разделить его с нами.
Хм-м-м. Речь Туонена оказалась очень трогательной. Я никогда не видел его таким сентиментальным. У меня было ощущение, что он начал заискивать передо мной, потому что Ханна предложила заменить его другим паромщиком.
Я похлопал ему вместе со всеми, после чего мы выпили в честь Ханны, которая сдержанно улыбалась с другого конца стола. Её бледные щёки вспыхнули из-за смущения, что заставило мой член дёрнуться. Чёрт. Жаль, что я не овладел ею, пока у меня была такая возможность; если она собиралась быть такой же очаровательной весь вечер, мне пришлось бы провести его в возбужденном состоянии, что было очень неудобно.