Глаза Дороти поблекли окончательно, а губы безвольно задрожали. Она быстро подошла ко мне и схватила за руку. Она ничего не говорила, но я прочитал в ее взгляде ответ: "Да".
- Но почему? Как?
- Она сказала, что беременна, а ты... Ты никогда не хотел детей. Вы поругались, ты вышел из себя... Это несчастный случай. Никто не знает - тебя не посадят... Кевин?
К-е-в-и-н. Чужое имя. Чужого человека. К-е-в-и-н - тот, кем я не хочу быть...
Дороти думает, что я сплю. Пусть. Мне не хочется говорить.
Через приоткрытую дверь вижу, как она сидит за столом и нервно комкает исписанный лист бумаги - она выглядит несчастной, а всему виной я. На моих руках кровь, но я не помню, не страдаю, а она - да. Где же справедливость, если убийца может спокойно спать по ночам, а та, что пыталась его спасти и оградить, плачет?!
Дороти соврала мне - она никогда не была моей девушкой, но это была ложь во спасение. Чтобы я не вспоминал о Кэтрин. Я был благодарен Дороти за три счастливых дня забвения.
Я решительно встал с кровати и вышел из комнаты, но Дороти за столом уже не было - скомканное письмо приковало мой взгляд, и я, не задумываясь, вчитался в строчки.
"Дороти, тебя нет дома, так что я оставлю записку. Ты единственный человек, которому я доверяю. Ты всегда была моей лучшей подругой. Не знаю, как ты терпела мои выходки! Все-таки ты настоящий друг. Поэтому я хочу, чтобы ты первой узнала: Кэтрин беременна! И, знаешь, я понял, что безумно хочу этого ребенка. Мы с Кэтрин поженимся и переедем в город. Ты, наверное, вздохнешь с облегчением: твой непутевый друг, наконец-то, перестанет тебя доставать и уедет подальше. Шучу, конечно. Я купил Кэтрин ее любимые незабудки и обвязал красной лентой - наверное, стоило бы сделать предложение с букетом роз, но она ведь так любит незабудки... Эх, в общем, завтра я сделаю ей предложение. Я самый счастливый человек на свете! Надеюсь, ты тоже рада за меня.
Твой лучший друг, Кевин".