Я сижу на подоконнике, думая о сне, женском голосе и лестнице. Я знаю эти ступеньки. Это те, что стоят за полкой в библиотеке, которую мне показывал Коннор.
Я знаю, что больше не смогу заснуть, поэтому спускаюсь вниз и иду через дом в библиотеку. Лунный свет струится через открытые окна, и мне снова кажется, что я вижу, как что-то движется за ними, чувствую порыв воздуха поблизости, но когда я поворачиваюсь, там ничего нет, и я ругаю себя за то, что шарахаюсь от теней.
Мне требуется некоторое время, чтобы найти кнопку, которую нажал Коннор, и когда я это делаю, книжная полка издает такой громкий скрип, что я вздрагиваю, беспокоясь, что Коннор проснется. Я жду мгновение, но ничего не слышу. Я останавливаюсь на лестнице и освещаю ее фонариком своего телефона. Поднимающийся воздух кажется очень холодным, что, я думаю, имеет смысл, так как под землей было бы прохладнее. Я на мгновение колеблюсь. Спускаться по потайной лестнице в запертый подвал посреди ночи из-за того, что женщина прошептала мне во сне, определенно не кажется самым рациональным решением. Но потом я вспоминаю, как Антуан спрашивал меня, как прошли мои сны, и мои губы сжимаются.
Никто не хочет чего-то так сильно, как он хочет этот дом, если только ему нечего скрывать. Может быть, я знала это с самого начала, и именно поэтому я не хотела просто сдаваться, хотя и знаю, что брать деньги — это разумный поступок. Он что-то скрывает. И что бы это ни было, это как-то связано с подвалом у подножия этой лестницы.
Я подпираю книжную полку старым стулом, делаю глубокий вдох и начинаю спускаться по лестнице.
В воздухе стоит странный запах, и я морщу нос. Пахнет, как костёр в моем сне, давно остывший. Обугленный и едкий. Чем дальше я иду, тем сильнее становится запах. Я не помню, чтобы чувствовала этот запах, когда Коннор открывал книжную полку раньше, но, возможно, это ночная влага, которая выводит его наружу.
Лестница выходит на площадку. Я снова поднимаю взгляд, но книжная полка широко открыта, и я все еще вижу лунный свет, льющийся на пол. Лестница поворачивает и спускается на другой уровень. Я свечу в него своим телефоном и вижу дверь, о которой упоминал Коннор. Это огромная стальная штука, как он и описывал, с толстой арматурой поперек, которая выглядит как железо. В центре выбит странный символ — квадрат с петлями в каждом углу и чем-то похожим на солнце посередине. Железные прутья тянутся от нее в обе стороны, полностью закрывая дверь.
— Ты действительно не хочешь, чтобы кто-то заходил в этот подвал, не так ли, Антуан, — бормочу я. Воздух здесь, внизу, холоднее, и запах гари становится достаточно густым, чтобы ощущаться на вкус. Я нерешительно протягиваю руку и кладу ее на дверь. Она такая холодная, что почти причиняет боль, и я испуганно отдергиваю руку, затем снова осторожно прикасаюсь к ней. Это не мое воображение. Дверь на ощупь похожа на внутренность морозильника. Я почти ожидаю, что моя рука прилипнет туда, как лед. Я подхожу ближе и прикладываю ухо к двери, затем понимаю, как нелепо пытаться слушать подвал, который явно был закрыт годами, если не десятилетиями.
Но потом я слышу шепот, совсем как в моем сне. — Помоги.
На самом деле это больше не шепот. Это настоящий голос, женский голос. Я в ужасе смотрю на дверь.
— Эй? Мой голос звучит ужасно громко в темном пространстве. — Ты здесь?
— Помоги нам, — снова раздается голос, но он затих, как будто ей потребовались все силы, чтобы заговорить.
— Я сейчас.
Я освещаю светом всю дверь, пытаясь найти, где ее отпирать. — Ты можешь сказать мне, как тебя вытащить? Скажи мне, что сделать, чтобы помочь тебе.
— Холодно, — говорит голос, и теперь он превращается в тонкий шепот. — Так холодно.
Я понимаю, что здесь холодно, и не только в двери.
— Подожди! Я сбегаю за братом, и мы собираемся вытащить тебя оттуда. Просто держись.
Я поворачиваюсь и начинаю бежать вверх по лестнице, сердце бешено колотится, не смея даже подумать о том, что за монстр держал настоящего человека запертым в подвале — и как мы могли так долго находиться в доме, даже не зная, что она там.
Эта мысль заставляет меня остановиться. Это невозможно. Никто не смог бы выжить там больше месяца без нашего ведома.