Она взглянула на первую страницу номера и захихикала:
– Смотри, оказывается, я вышла замуж за Аарона Невилла! – Потом она подняла глаза и встретилась с его взглядом.
– Аарон Невилл – Кристофер Невилл – какая разница?
Кит устроился на скамейке рядом с ней. Дини отметила про себя, что толстый ирландский свитер зеленого цвета и высокие сапоги идут ему куда больше куцего камзола и штанов пузырями.
Кит тем временем продолжал возмущаться:
– Они тут пишут, что прежде чем жениться на тебе, я встречался с Джулией Робертс. Странно, но я лично об этом ничего не знаю. – Он нахмурил брови, всматриваясь в газетные строчки.
– Ты просто забыл. Ты встречался с Джулией как раз перед моим скоротечным романом с Элвисом.
– А… – Он ухмыльнулся.
Некоторое время пара просидела в полном молчании, наблюдая за птичкой, которая старательно тащила из земли рано выползшего червячка.
– Кажется, все это было так давно… – произнесла она, и у нее изо рта вырвалось пушистое облачко теплого воздуха.
– Так и есть.
Тем временем дождь припустил не на шутку. Он расправил газету на коленях, сорвал с себя плащ и укутался вместе с Дини. Они снова замолчали. Дини прислонилась щекой к его колючему свитеру на груди, он же утвердил подбородок на ее влажной от дождя макушке.
– Мне очень жаль, что мы не отважились тогда на большее, – прошептала она.
– Можно было, конечно, попробовать, – пробормотал он, – только я не уверен, что мы бы в таком случае вернулись. Мы бы превратились в своего рода вехи длинного правления Генриха VIII – давно мертвые и всеми позабытые.
– Положим, вехами мы являемся и сейчас, и на свете не так уж много людей, которые нас любят и помнят.
– Верно. Но мы по крайней мере живые вехи, хотя, конечно, о нас мало кто вспоминает, – произнес он, лаская губами ее влажные волосы.
– Слушай, а ты скучаешь по той эпохе?
– Кое-чего мне не хватает, – признал он. – Иногда я просыпаюсь утром и думаю – если хорошая погода – до чего же славный денек для турнира. Или – затребует ли меня король на совет? Знаешь, Дини, я отвык жить без твердых указаний сверху.
В отдалении послышался раскат грома, и Кит прижал Дини к себе еще сильнее.
– Это Генрих, – с улыбкой заметила Дини, ткнув пальцем в небо. – Он сидит в кафе на Облаках и требует очередную порцию пончиков.
Кит засмеялся, прищурившись, потому что в этот момент ветер бросил ему в лицо несколько дождевых капель.
– Нам пора, дорогая. Невилл Уильямсон и его жена ждут нас к чаю, надо торопиться, чтобы не опоздать. Кстати, ты обещала своей матери сегодня вечером позвонить. – Кит поднял голову и посмотрел сквозь дождевые струи на живую изгородь лабиринта. – Мне кажется, мы уже досыта налюбовались местными достопримечательностями.
– Да уж. – Она тронула его за руку. – Скажи, ты уже принял решение?
– Можно сказать, что принял.
– Правда? Ну тогда ответь, будешь продавать свое дело? Тебе предлагают целую кучу денег. То есть я имею в виду, что не так уж часто международные монополии ломают копья, чтобы выкупить какую-то авиалинию…
– Смею тебя уверить, что не часто. – Он выгнул дугой бровь и с вызовом улыбнулся. – Но ни одна авиакомпания не может похвастаться тем, что ее самолетный парк состоит исключительно из винтовых самолетов военного и довоенного производства.
– Оттого-то все и сходят с ума! Нет, Кит, твоя идея в самом деле великолепна – старые самолеты, довоенные интерьеры, стюардессы в длинных юбках по моде того времени. Я уже не говорю о джазе и радиопередачах, которые транслируют на салон через наушники. Ну и конечно, журналы, а главное – фильмы тридцатых – сороковых годов, которые можно посмотреть в полете.
– Ш-ш-ш! – Он поднес указательный палец к губам. – Только не рассказывай мне, чем кончится «Касабланка». Каждый раз, когда я пытаюсь досмотреть картину до конца, меня отвлекает какой-нибудь телефонный звонок.
– Это тебе не из «Бритиш эйруэйз» звонят? С предложением удвоить, к примеру, сумму, которую они ассигновали на приобретение твоей авиакомпании? Ты ведь пока ничего не сказал мне, Кит. Ты продаешь или нет?
Он с минуту помолчал и пошевелил больным плечом, которое в сырую погоду всегда начинало ныть.
– Знаешь, Дини, я думал-думал и пришел к выводу, что мне не хочется продавать свое дело. Мне слишком нравится управлять своим собственным самолетом. Я собираюсь летать и дальше – по крайней мере в обозримом будущем. Но здесь, в Англии, меня душат налоги, поэтому нечего и думать о расширении дела. Так вот, я подумываю о том, чтобы перебраться в Соединенные Штаты.
– Неужели? – Дини едва не вскрикнула от удивления.
– Ну надо же мне найти местечко, где приземлиться. К примеру у вас, в южных штатах. Разумеется, поначалу не все пойдет гладко, но мы знавали времена и похуже, верно? Я подумываю прикупить участок земли где-нибудь в пригороде Нэшвилла…
Дини не дала ему закончить – она приникла ртом к его губам. Черный плащ, который служил им укрытием, упал на землю. Снова, как всегда когда они были вместе, весь остальной мир отодвинулся, съежился и стал куда менее реальным, чем их поцелуй. В этот момент существовало только одно – они вместе, они держат друг друга в объятиях.
– Кхе-кхе, – послышался чей-то робкий кашель.
Не отрываясь от мягких губ Дини, Кит, однако, перевел взгляд и увидел краснолицего садовника, укрывавшегося под большим черным зонтом.
– Извините, сэр, – негромко произнес тот, – то есть я хочу сказать, и мадам. Парк и замок закрываются. Мне кажется, вам пора идти и скинуть поскорее мокрую одежду.
Дини засмеялась и тоже посмотрела на садовника. Тот покраснел:
– Я, видите ли, имел в виду совсем другое.
– Не волнуйтесь, мы сейчас уйдем, – заверил Кит.
Судя по всему, садовник вовсе не собирался отступать, не заручившись более вескими гарантиями. Кит сжал плечо Дини и нагнулся за плащом.
– Приезжайте сюда, когда начнут цвести деревья, – сказал садовник, чтобы хоть как-нибудь заполнить паузу. – В это время здесь поистине чудесно. Прямо-таки волшебный вид, вот что.
Дини улыбнулась краешками губ.
– Мы знаем, – прошептала она и взяла Кита под руку. – Вид и в самом деле волшебный.
Вдвоем они двинулись к автомобильной стоянке, причем сопровождавший их садовник держал над их головами зонт и рассуждал о флоре и фауне Хемптон-Корта.
Кит и Дини молчали. Как бы прекрасен ни был сад в весеннем цветении, окружавший волшебный дворец Хемптон-Корт, эти двое знали наверняка: самое большое волшебство на свете – любовь.
Примечания автора
Живая изгородь в Хемптон-Корте появилась только во времена короля Вильгельма и королевы Марии, то есть спустя полтора века после описываемых событий. Тем не менее аналогичный живой лабиринт в замке Анны Болейн Хевер-Кастл существовал на самом деле уже в эпоху Генриха VIII. Вполне вероятно, что именно в этом лабиринте молодой и пылкий Генрих ухаживал за Анной, которая через несколько лет встретила на плахе свою ужасную судьбу. Впрочем, об этом знали только он и она.
Анне Клевской так и не удалось снова побывать в своем разлюбезном Клеве. Зато с момента развода она проживала во дворце Ричмонд и ежегодно получала громадное содержание, равное тысяче фунтов. Генрих одарил ее титулом «достопочтенной сестры» и подарил имение Бетчингли, равно как и пресловутый Хевер-Кастл, принадлежавший в свое время Анне Болейн. По этой причине брат Анны Клевской, герцог Клевский, изволил заметить:
– Рад, что бедствия сестры ограничились только разводом.
Анна стала при дворе кем-то вроде законодательницы мод, статус чрезвычайно обеспеченной женщины позволил ей в полной мере наслаждаться свободой. Анна так и не вышла замуж вторично, но она до самой смерти поддерживала приятельские отношения с Генрихом и его дочерью Марией.
И еще: после развода с Анной Клевской король неожиданно для всех вверил ее заботам свою младшую дочь – рыжеволосую принцессу Елизавету.