— Топить будешь? — с сарказмом прохрипел вдруг недобиток. Пришел в себя? Сочувствую. А отвечать не стала, я все еще плохо умела управляться с силовыми линиями, и, хотя я изо всех сил тренировалась совмещать их со своим щелканьем, получалось пока хуже, чем просто эхолокацией.
Шага через три я все же сообразила, что можно и нормально идти, а не пятиться, как рак, волоча за собой изредка шипящее и стонущее тело. Просто развернулась, взявшись за ноги страдальца как за оглобли от тележки, и двинулась дальше про протоптанному Хрюшей пути.
— Шатт, значит, пытать, — раздалось позади. — Если моя голова еще раз стукнется о камень, ты дотащишь лишь труп, идиотка.
Точно, нехорошо так. Хм…
Недолго думая, я свистнула и, когда кабан прибежал на зов, вытряхнула из сумы драный плащ, которым укрывалась ночью вместо одеяла. Мне его одна бабушка дала в уплату за то, что Хрюша прогнал с ее двора какую-то мелкую магическую чупакабру. Эх, жаль, сейчас ветошка еще сильнее подерется. А что делать?
Не вступая в долгие дискуссии с транспортируемым телом, я деловито расстелила плащ рядом с ним на земле и ловко — сказался опыт волонтерства в хосписе — перекатила раненого на полотно. А в капюшон запихнула нижние юбки — у меня их оказалось целых пять штук, и четыре из них сразу ушли в суму. А теперь вот пригодились. Теперь под спиной раненого был плащ, а под головой — мягкая подушка. Хоть как-то убережет бедолагу от камней.
Пока я возилась, парень настороженно молчал, хотя его взгляд я физически ощущала на себе.
— Потерпи, скоро устроимся у воды, и я тебе помогу, — пообещала я и снова впряглась в поклажу, только теперь тянула не за ноги, а за полы плаща, на котором разместился раненый.
— Что ж, раз так, то благодарю, прекрасная госпожа. — В голосе недобитка прорезались искренне благодарные нотки. Хм, резко он сменил риторику. Хотя что взять с того, кого проткнули ножом и бросили умирать? Наверняка он сначала просто не понял, кто я и что собираюсь сделать. А теперь разглядел вот. — Ваша помощь будет очень… желанна. И простите мне мою недавнюю невежливость.
— Не берите в голову. Лучше вы ее, голову эту, устройте поудобнее в капюшоне, — пропыхтела я. — Хрюша, далеко еще до ручья?
— Хру-у-у!
— Ага, спасибо, дорогой…
— Только я не понимаю, вы же из церкви светоносного, не так ли? — прохрипел через какое-то время раненый. Да что ж он такой разговорчивый не к месту? — Не легче было просто исцелить на месте, а потом…
— Нет. — Я коротко мотнула головой. — Не оттуда. И прошу вас, помолчите. С вашим ранением вообще нельзя разговаривать. А если не будете слушаться, я вам рот завяжу.
Глава 4
Инсолье
Я чуть кровью не подавился и не помер от попыток удержать дурной смех. С каких это пор святая научилась угрожать? Она что?! Завяжет мне рот, если не заткнусь?! Серьезно? Ну что, кажется, я могу гордиться. Ведь я, получается, первый, кто смог привить хоть капельку мозгов в эту пустую черепушку, умеющую только стенать и молиться.
Только почему она тут? Почему она слепая и кто посмел выжечь ей глаза? Когда? И как это — «не оттуда»? С каких пор, спрашивается? Неужели я принял за святую идиотку совершенно другую девушку? Да быть того не может, я-то не слепой. Это лицо и этот голос я узнаю даже после пяти бутылок оркского пойла. Только они поднимают во мне такие волны неконтролируемого гнева и ненависти.
Конечно, все эти вопросы пришлось держать при себе. Раз решил поиграть в благородного паиньку — надо соответствовать. И не ржать даже про себя, а то голос выдаст.
Средоточие магии в груди билось неровно и болезненно, точно припадочное. То ли оттого, что едва не проткнули ножом, то ли от диковатой радости — надо же, я ведь сам собирался разыскать эту святую гадючку, чтобы посмотреть, как ей живется теперь. Ну, и сделать что-нибудь… интересное.
И тут она сама, своими руками укладывает меня на какую-то драную тряпку и тащит… куда, кстати?
Оказалось, в кусты. Натурально, в кусты!
А еще она все время с кем-то разговаривает, и этот кто-то шуршит кустами, хрустит ветками и недовольно хрипит. Что за тварь? Откуда взялась? Какой-то немой, что ли? Вроде языков я алым не резал…
— Здесь? — спросила между тем девушка, отпуская плащ. — Да, спасибо, я слышу воду. Умница. — И она повернула голову в сторону особо густых зарослей. — И вы будьте умницей, господин. Полежите спокойно, пока я все приготовлю.