Все случилось в мгновение ока.
Когда я перевела взгляд на каминную полку к разбитому зеркалу, Бабетта швырнула чашку с чаем в лицо Михала. Несмотря на ее предположения, он не был очень быстр – он просто не мог двигаться быстро, пока держал меня за руку. Вместо этого он загородил меня собой. Его окатило холодным чаем. Кожа на лице и шее тут же зашипела и покрылась красными волдырями, и это выглядело куда хуже, чем тогда в авиарии. Я в ужасе на него посмотрела. Видимо, в чае была кровь Бабетты, потому что кожа Михала плавилась и буквально горела, а Бабетта зло смеялась. Я схватила его за плащ, чтобы потушить пламя, но оно разгоралось все сильнее. Михал повалился на меня, ударившись коленом об пол.
– Селия, – простонал он, – наверх… беги.
– Михал!
Я согнулась под его весом и обхватила его за плечи. Я не могла бросить его. И не брошу. Я попыталась поднять Михала на ноги, а Бабетта решительно направилась к нам. В руках у нее блеснул серебряный нож, и во рту у меня все пересохло.
– Нет!
В ужасе я неуклюже схватила Михала, пытаясь его поднять или перекатить, но ничего не могла сделать – только закричать.
– Бабетта, не надо! Прошу!
Она глубоко вонзила нож ему в бок.
– Прекрати! – всхлипнула я и бросилась на нее.
Я хотела выхватить нож, но не смогла. Бабетта раз за разом вонзала его между ребрами Михала, пока у него из груди не вырвался пугающий хрип.
– Бабетта, стой!
– Я не хочу причинять тебе боль, Селия. Никому не хочу.
Выронив нож, она сделала глубокий, судорожный вдох – она была вся в слезах – и отпихнула Михала от меня. С глухим стуком он ударился головой о деревянный пол, и пламя наконец угасло.
– Мне так жаль. Я бы очень хотела, чтобы на твоем месте оказался другой.
Бабетта провела пальцем по порезу на локте, опустилась рядом со мной и поднесла палец к моим губам. Нет! Я тут же сжала губы. Магия Алых Дам заключена в их крови; если я выпью ее, она сможет мною управлять точно так же, как вампир, благодаря принуждению. Под влиянием ее крови я без раздумий брошу Михала умирать и отправлюсь прямиком в объятия Некроманта.
«Нет! Нет, нет, нет…»
Зарычав, я схватила Бабетту за запястье и оттолкнула ее. Руки у меня дрожали от усилий. Грудь вздымалась. Однако я никогда не отличалась силой, и вскоре ощутила на губах привкус ее крови. Ее слез.
– Бабетта, не нужно…
– Прости меня, Селия. – Ее голос сорвался, и я поверила ей.
Она все повторяла и повторяла эти слова, пока они не слились воедино, отдаваясь безумных эхом у меня в ушах.
«Прости, прости, прости, Селия. Прости меня».
Бабетта толкнула меня, и я тяжело упала на ковер рядом с Михалом. Его прекрасные черные глаза смотрели на меня невидящим взором. Я стиснула зубы, заливаясь горькими слезами. Они стекали по лицу, по волосам, затуманили мне взгляд. Винтовая лестница слилась с потолком. Неожиданно дверь наверху распахнулась.
Бабетта изумленно повернулась, а передо мной возникли два одинаковых лица.
«Мы всегда замечаем, когда к нам приходят дети ночи, – говорила Пенелопа. – Еще двое только что поднялись наверх».
Дмитрий и Одисса.
Мне хотелось закричать от радости – они здесь, они здесь, они здесь! – но я не смела открыть рот. Бабетта в ужасе смотрела на них.
– Нет, – выдохнула она.
Одисса и Дмитрий рванулись вперед, Бабетта ослабила хватку, и я тут же ударила ее коленом в живот. Она закричала, когда Дмитрий схватил ее за руку и отшвырнул, едва не выломав ей сустав. С криком она упала в кресло, и то угрожающе треснуло. Одисса опустилась рядом с Михалом. Она осмотрела его раны – ее глаза были широко распахнуты от изумления, – подхватила его и отнесла наверх. У меня от сердца отлегло, когда они исчезли наверху. Я с трудом поднялась и схватила серебряный нож. По щекам все еще текли слезы.
«Одисса поможет Михалу. Ему больше ничего не грозит».
– Ты ранена? – спросил Дмитрий, не глядя на меня.
– Ничего серьезного вроде, но…
– Иди за Одиссой. – Он сжал руки в кулаки, не сводя глаз с распростертого тела Бабетты. – Уже почти рассвело.
Я нервно оглядела его спину, напряженную шею. Да, Бабетта хотела меня убить, она едва не убила Михала, но… но все же…
– У нее в крови серебро, – поспешно сказала я. – И в чае.
Дмитрий молчал:
– Кровь Алых Дам подобна яду для врагов. Если выпьешь ее, то…
– Я же велел тебе уходить! – рыкнул он и кивнул на лестницу. – Сейчас же!
Я чуть вздрогнула от обиды, но мои ноги повиновались его приказу, и я обошла Бабетту. На миг ведьма задержала на мне взгляд, словно хотела пойти за мной. Дмитрий проследовал за мной по пятам, а когда я открыла дверь, тихо проговорил: