– Этот Некромант не сможет тебя убить, если ты уже будешь мертва. Только тронь еще раз мой шедевр, и я сама прибью тебя.
Два часа она завивала мои волосы горячими щипцами и аккуратно заколола несколько прядей на затылке. Остальные волной спускались по спине. Одисса наклонилась и поправила мне крылья. На руках у нее были длинные атласные перчатки темно-синего цвета. Они прекрасно подходили под сапфировую накидку, дополняли жемчужную диадему и лиф из бордового дамаста, который, скорее, напоминал корсет – без рукавов и с глубоким вырезом. Вампирша выпрямилась с довольным кивком, и ее грудь едва не вывалилась из наряда. Несомненно, она была самой чувственной Богородицей и, судя по ухмылке, играющей на ее кроваво-алых губах, прекрасно это знала.
– А ты уверена, что он меня узнает?
– Селия, дорогая, – ласково произнесла Одисса, – пока не прибудут твои друзья, ты будешь единственным человеком среди присутствующих. И даже тогда не найдется того, кто не заметит тебя в этом платье. Хватит уже волноваться. Ты так макияж испортишь.
Хотя я прикрыла половину лица маской, Одисса все равно полчаса посыпала радужной пудрой мои глаза и щеки. Теперь каждый дюйм моего тела сверкал в свете канделябров. Она даже приклеила крошечные бриллианты к уголкам моих глаз.
– А там… будет кровь? – спросила я обеспокоенно.
Вампирша вскинула брови под своей необычной маской: золотые нити сплетались в ажурном узоре и превращали маску, скорее, в украшение.
– Мы вампиры, Селия. Кровь всегда будет.
И с этими словами она схватила меня за руку и потянула за собой.
Сосредоточившись на тревоге, от которой было тяжело в груди, я проскользнула сквозь завесу и увидела Милу, парившую рядом и озорно улыбавшуюся.
– Замечаешь что-нибудь необычное? – спросила я ее, чтобы отвлечься.
– Чары спадут только в полночь, – мягко ответила она. – Или ты спрашивала про моего брата?
– Ой, да ну тебя.
– Что там? – Одисса, сощурившись, посмотрела на меня. – Это Мила? Она что-то приметила?
Если призраки умели прыгать, то кажется, Мила сейчас это делала. Она захлопала в ладоши и радостно захихикала.
– Никогда не видела Михала таким взбудораженным. Он чуть не оторвал Павлу голову, когда тот предложил подождать у твоей комнаты. Они с Иваном встретят тебя в бальном зале. Ты чудесно выглядишь сегодня, Селия, – с легкой тоской произнесла она. – Вампиры любят красивые вещи.
Щеки у меня налились румянцем от ее комплимента, но я тут же отбросила эту мысль. И все мысли о Михале.
– Но с тобой мне не сравниться.
Мила засияла.
– Ох уж эти сентименты, – отозвалась Одисса. – Меня сейчас стошнит.
По правде говоря, сегодня они обе выглядели волшебно – сказочно прекрасно, – и мне казалось, что мне все снилось. Благодаря музыке, бестелесным голосам и мерцающему свету свечей даже замок ощущался иначе. Разумеется, он по-прежнему оставался таким же жутким, ведь в углах свисала паутина, мелькали тени, и было ощущение чьего-то присутствия, но сейчас он казался более таинственным. Словно я могла свернуть не туда и оказаться в Ля-Форе-де-Ю снежной лунной ночью или в какой-нибудь жуткой комнате.
Когда мы вошли в бальный зал, впечатление лишь усилилось. Ахнув, я случайно порвала связь с Милой и снова оказалась за завесой. Вампиры заполонили огромную танцевальную площадку из оникса, ползали по стенам и потолку. Я ошарашенно вскинула голову.
– Не надо пялиться, – прошептала Одисса, закрывая мне рот и поправляя ленту на шее. – Не буди спящего дракона, так сказать.
Я едва ли ее слышала.
Павел и Иван решительно пробирались к нам сквозь толпу. Позади них на платформе струнный оркестр играл жалобную песню, а пары на потолке с невероятным изяществом вальсировали между люстрами. Свечи отбрасывали золотистый свет на их бледную кожу. Тысячи свечей сияли у оркестра и на длинных элегантных столах, расставленных у стен зала. На каждом пирамидами возвышались кубки с кровью. Одисса проследила за моим взглядом. Глаза ее сверкали ярко и возбужденно.
– Мы добавили туда шампанского. Но для тебя я приготовила просто шампанское, если хочешь.
Потрясенная, я покачала головой:
– Нет, благодарю.
Обогнув грядку с огромными тыквами с вырезанными злыми глазами, вампирша начала подталкивать меня к столам. В недрах тыкв мерцали свечи, рядом лежали настоящие скелеты, какие-то свисали с потолка. Они были наряжены в роскошные одеяния священников и фарисеев, а их черепа украшали широкополые бархатные шляпы с плюмажами. На одном скелете было надето светлое платье и золотая королевская тиара. Чувствуя странное головокружение, я вспомнила лавку месье Марка.