Я сразу почувствовала, когда чары рассеялись.
Это случилось за мгновение до того, как часы пробили полночь… Казалось, сам воздух ожил, и, когда прозвенел первый удар колокола, он полетел волной к морю. Земля содрогнулась, забряцали люстры. Я схватила Одиссу за руку, чтобы не упасть. Музыканты резко прекратили играть. Равнодушно посмотрев на хрусталь, вампирша прошептала:
– Началось.
Когда смолк последний бой курантов, на помост взошел Михал.
Он двигался бесшумно, но все повернули головы в его сторону. Повисла тишина, оглушающая и неестественная. Лишь через несколько мгновений я поняла почему: лишь мне и Марго необходимо было дышать. Остальные стояли холодно и неподвижно, словно статуи. Замерли и вампиры на потолке, будто став частью фресок и самого замка, древние и зловещие. Они даже не моргали. Холодок пробежал у меня по телу. Я не выпускала руки Одиссы.
Михал мгновенно нашел меня взглядом в толпе. Он внимательно оглядел меня, словно его нисколько не волновало, что каждый присутствующий ждал, когда он заговорит. Нет… он словно хотел, чтобы они ждали. И вампиры подчинились. Никто не посмел что-то сказать, пока Михал пристально на меня смотрел, а я…
Ничего не могла с собой поделать. Ничего.
Я тоже пристально на него смотрела.
Его грудь была обнажена, на ногах – черные кожаные сапоги и штаны. Черная кожаная маска скрывала лицо, а широкие плечи перетягивали ремни. За его спиной были расправлены огромные крылья с тысячами обсидиановых перьев. Во рту у меня пересохло. Его крылья не отражали света, а, казалось, наоборот, поглощали его, окутывая Михала темным ореолом. Он был похож на… Я наклонила голову и выдохнула.
Он был ангелом смерти.
И он не мог отвести от меня глаз.
И чем дольше он смотрел, тем сильнее меня охватывал жар, будто жаркое пламя разливалось по телу. Стоявшие рядом вампиры ухмылялись. Одисса метнула на них пронзительный взгляд, а Павел с Иваном тут же очутились по обе стороны от нас. Иван стоял так близко, что я ощутила холод его руки; он не надел праздничный наряд, лишь маску, которая не скрывала грозного выражения его лица.
– Добрый вечер, – наконец произнес Михал, сцепив руки за спиной.
Он говорил тихо – его голос звучал едва ли громче шепота, – но каждое его слово отчетливо разносилось по залу.
– Добро пожаловать в мой дом в этот канун Дня Всех Святых. Вы все сегодня просто великолепны. – На мгновение его взгляд задержался на мне, а затем он оглядел присутствующих. – Я понимаю, что празднество в этом году другое. Я не смог пригласить ваших близких на Реквием и не стану за это извиняться. Никогда прежде над нами не нависала такая страшная угроза извне, и мы не можем рисковать нашим домом ради одной пьянящей кровавой ночи. – Он многозначительно помолчал. – Однако… даже я не в силах помешать чарам рассеяться. Магия, оберегающая остров, вечна и несокрушима, но сегодня, если ваши близкие того пожелают, они могут присоединиться к вам, ибо я не могу им помешать.
Вампиры оставались неподвижны, но что-то произошло, что-то зашевелилось при его словах. Предвкушение? Нет. Неповиновение. По шее у меня пробежали мурашки.
– Тем не менее, – обманчиво мягким голосом продолжал Михал, – я бы хотел вам напомнить, что я тоже вечен и несокрушим. Я не прощу тех, кто подвергнет опасности наш дом, и не забуду их.
Он раскинул руки, и мощные мышцы на его груди натянулись. В животе у меня кольнуло. Я отпустила руку Одиссы и прижала ладони к бедрам.
– Приглашаю вас остаться до рассвета и повеселиться на маскараде.
Не сказав больше ни слова, Михал спустился с помоста. Толпа тут же расступилась.
Он шел прямо ко мне.
– Господи, – прошептала я.
Музыканты вновь заиграли песню, а вампиры вернулись к общению и выпивке.
– Я ведь должна потанцевать с месье Марком, – выпалила я громко.
Чувствуя себя неловко, я отшатнулась и в отчаянии огляделась, пытаясь углядеть белые пушистые волосы. Вот он! Беседовал с рослым молодым мужчиной и его пышногрудой спутницей. На нем была кричащая маска павлина.
Одисса не следила за моим взглядом, но усмехнулась, разглядев что-то в моем выражении лица.
– Месье Марк сейчас занят. – Она накрутила мой локон на палец. – Удачи.
И она растворилась в толпе прежде, чем я смогла попросить ее остаться.
Михал возник передо мной секундой позже, и мне все же пришлось ответить на его поклон легким реверансом.
– Здравствуй, Михал, – произнесла я, чуть задыхаясь.
Вблизи он выглядел еще более недосягаемым. Нагая, его грудь казалась шире, а сам он – менее воспитанным и более примитивным. Ничего удивительного, ведь он не надел рубашку, а я… я…