«Тебе не кажется, что ты заигралась? Примерила чужой костюм?»
Ярость и стыд захлестнули меня жгучей волной.
Фредерик и был Некромантом.
Даже в самых смелых местах я не могла представить подобное, ведь он всегда талдычил о чести и долге, о возрождении доброго имени братства. Но, разумеется, – желудок у меня сжался от гнева – балисарда дала ему положение, которое ничто не смогло бы дать. Он мог не только жить в Башне шассеров, но и изучать любое сверхъестественное существо в королевстве. И ему нужно было оказаться среди охотников, чтобы начать свои… опыты. Ну, а если он всегда хотел воскресить Филиппу, самым лучшим было завоевать доверие своих врагов. Это ведь он нашел первого убитого. Как сказала тогда Бабетта: все складывалось весьма удачно. Очень удачно.
А я была так… слепа.
Сердце отбивало жестокий, предательский ритм, разгоняя по телу болиголов, но руки и ноги почему-то наливались силой. Кровь стучала в висках. Наверняка он намеревался «найти» и мой труп и отдать его Жан-Люку, а потом всплакнуть на похоронах. Гроб, разумеется, будет закрыт. Как и гроб Филиппы.
«Я ни за что не отдам тебя ведьмам. Никогда».
Я скользнула взглядом по его профилю и легонько толкнула крышку гроба. Та не поддалась. Я попробовала еще раз, на этот раз сильнее, но стекло не сдвинулось ни на дюйм.
«Магия», – с горечью поняла я.
Колдовством он заманил меня, наложил чары невидимости на себя и Бабетту. Я перевела взгляд на гримуар в его руках.
– Где Бабетта? – на удивление громким голосом спросила я.
Фредерик изумленно поднял голову.
– Так-так, – произнес он, пораженный, что мое тело победило яд болиголова. – Принцесса очнулась раньше, чем я ожидал. Это несколько усложняет задачу, но раз уж ты не хочешь спать…
Пожав плечами, он захлопнул гримуар и закатал рукав. На коже виднелся свежий порез. Пальцем он провел по ранке и нарисовал кровью на фолианте символ глаза. Когда Некромант перечертил его, гримуар исчез. Стал невидимым.
– Бабетта, – повторила я, до боли сжав ведьмин огонек. – Где она?
– Возможно, отвлекает твоих друзей. Только не тешь себя надеждой. Ты уже будешь мертва, когда они появятся здесь. – Фредерик взял миску и нож, мельком взглянув на меня. – Надеюсь, тебе удобно. Приходится работать с тем, что нашлось на острове, – чуть улыбнулся он. – Пиппа говорила, что тебе нужно четыре подушки, чтобы просто закрыть глаза. В гробу, конечно, не так удобно.
Услышав странную тоску в его голосе, я прищурилась.
– Раз уж ты сказал об этом, я бы и в самом деле предпочла стоять на ногах, желательно одетая в свою собственную одежду. Да вот только меня отравили.
У него даже хватило приличия изобразить печаль, но такое выражение лица у убийцы меня мало утешало, да и смысла в этом не было никакого. Глядя на разделочный нож в его руке, можно было с уверенностью утверждать, что он вряд ли изменил свое решение.
– Могу заверить тебя, что не я переодевал тебя, хотя наряд подобрал я.
Он сказал это так, словно преподнес мне подарок. Словно каждая девушка мечтала быть в таком роскошном платье на смертном одре. Он вынул из сумки точильный камень и окунул его в воду.
Я ошеломленно смотрела, как он затачивал лезвие ножа, пытаясь придумать, как его отговорить от этого безумия. Только вот этот Фредерик не был похож на того шассера, которого я знала. Он был ласков, словно и правда считал себя моим братом. Возможно, я смогу переубедить его.
– Бабетта сказала, что ты использовал каплю моей крови на Звездных Слезинках, – протараторила я. – Значит, тебе не нужно убивать меня.
– Ты всегда все тщательно изучаешь. Наш дорогой капитан никогда не осознавал, какая ты умная, – одобрительно усмехнулся он и вышел из лодки. – Ты была слишком хороша для него.
Я изумленно на него воззрилась. Если бы я могла выпрыгнуть из этого гроба и вонзить нож ему в грудь, я бы сделала это.
– Ты же сам напал на меня на тренировке.
– И я прошу прощения за это… Но правда, Селия, что ты забыла среди шассеров? Разве Пиппа не говорила тебе, насколько они мерзкие? – Он покачал головой, и все его добродушие исчезло. Он снова стал тем Фредериком, которого я знаю. Скривил губы. – Раз за разом я пытался донести до тебя, что тебе не место среди охотников, но ты все время сопротивлялась. Глядя на твоих друзей… – Он оглядел темную пещеру. – Я понимаю почему.