Ларссон так и не стал таким же полицейским, как и Уэствуд. Глесон всегда был для него кумиром, но заняв его место, Марвин оказался лишь тенью своего предшественника. Будь у него время, он достиг бы того, чего хотел. И город наконец-то признал его своим защитником.
Лиам Тейлор винил себя в том, что оказался неспособен спасти своего сына. Он воспитывал его с целью сделать лучше, чем был сам, но не смог и этого. Будь у него время… Будь у них у всех время…
Стюарт Тёрнер так и не пробился в верхушку Департамента, оставшись тем, кто выполняет мелкие поручения и выступает в качестве «голоса» организации. А ведь шансы у него были совсем неплохие – хорошая родословная, достойное образование и высокий интеллект. Он мог бы стать директором Департамента. Со временем.
Ривальда Скуэйн не успела надышаться свободой после своего возвращения из Эрхары. Она слишком много страдала, и заслужила нормальной человеческой жизни. Но не смогла, потому что тяга к авантюризму жила в её крови. Она хотела раскрыть все преступления. Остановить всё зло – настоящее и грядущее. И сделав это, ушла бы на достойный покой. Возможно, вышла бы замуж не фиктивно, а по любви. И её избранником оказался бы не международный террорист, а достойный и любящий мужчина без скелетов в шкафу. Она была сделала это. В своё время.
Умирающий от ножевого ранения Моритц Зеннхайзер лишь за несколько минут до смерти осознал, какую ошибку совершил, став союзником Сорвенгера. Разве ему чего-то не хватало в жизни? Он обладал славным именем, богатым наследством, хорошими связями уважением среди окружающих. Увы, хотелось большего. И он получил то, что заслужил.
Хлоя Гёсснер не жалела ни о чём. Она всё ещё верила в то, что их щит выдержит, а после они с Сорвенгером таки добьются того, чего хотели. Но хватка её слабела, а щит был близок к тому, чтобы рухнуть.
Сорвенгер провалил задание. Даже если конца света не будет, он умрёт, потому что братство не прощает таких ошибок. Жалеть было поздно – Якоб знал об этом. Он сражался до конца, и делал больше всех остальных. Он принимал смерть с гордостью. И не уповал на время, как остальные.
Зал начал рушиться. Пол дрожал, а со стен слетали камни. Алтарь оставался нетронутым, но и он не был сложен навека. Когда треснет потолок, восьмиэтажное здание Ратуши рухнет на головы защитникам и навеки погребёт их под завалами. Это был лишь вопрос времени.
Казалось, что орде демонов нет конца – воронка расширялась, и тёмное густое пятно не покидало подвал Ратуши. Но в один момент их нашествие закончилось – случился мощный выброс, разрушивший щит и заставивший героев отлететь на несколько ярдов. Последний из демонов устремился наверх, сделав дырку в крыше, после чего защитники с ужасом осознали, что потолок начал рушиться.
Несколько булыжников полетели прямо на их головы, но спустя секунду неожиданно остановились в воздухе. Юлиан растерянно поднял голову и посмотрел на остальных. Все – в том числе и Сорвенгер с Гёсснер были живы. Он перевёл взгляд на портал, который всё ещё не закрылся.
Хозяин Смерти намеревался выйти самым последним.
Неожиданно камни устремились наверх, сливаясь с крышей и приводя её в первозданный облик. Когда она вновь стала целостной, Юлиан увидел в глубине ворот свет ярких красных глаз.
Люциэль.
Но они затухли, после чего из портала вылетела большая чёрная голова, с грохотом упав возле ног тех, кто всё ещё находился в подвале. Юлиан не знал, как выглядит Хозяин Смерти, потому что слышал о нём только с чужих слов, но это однозначно была его голова.
Рот Люциэля был раскрыт, позволяя всем увидеть огромные серые зубы, а его щёки были изъедены язвами. На лбу и висках выделялся свежий багровый шрам – след от вырванной вместе с мясом короны властителя Эрхары.
Все настолько прониклись этим зрелищем, что совершенно не заметили того, кто выбросил эту голову из портала и прямо сейчас стоял перед ними, держа в руке легендарный Экскалибур. На его голове находилась окровавленная корона Люциэля, но была столь велика, что смотрелась абсолютно неестественно.
– Сруби голову Хозяину Смерти, и сам наденешь его корону, – неторопливо, с улыбкой произнёс граф Акрур Эодред Молтембер.
Юлиан слышал эту фразу. В своём же сне. Тогда он не придал этому никакого значения, но теперь понимал, что это было пророчество.
Молтембер, напоминающей уже не то едва живое существо, каким Юлиан видел его в зеркале полгода назад, а являющийся вполне себе обычным человеком с внешностью Яна Поборского, глубоко вдохнул, пытаясь насладиться воздухом. Несмотря на то, что повсюду был дым, являющийся следствием сражения и выброса, он наслаждался.