– Я сделала всё, что могла, – сказала миссис Скуэйн. – И горжусь тем, что хотя бы пыталась.
– Я выражаю тебе своё почтение, – перебил её Молтембер. – Твой план был очень хорош. Не только по своей идее, но и по содержанию и исполнению. Перенесла часть моей души, что хранилась в тебе, в меч и убила им Поборски. Да, это убило бы меня. Но, к сожалению… Не все мечты сбываются.
Под эти пламенные речи Юлиан даже не заметил, как к Молтемберу приблизился Сорвенгер с вытянутой ладонью, над которой парировал голубой сгусток души Молтембера.
Почувствовав приближение, Молтембер обернулся, и все наконец-то увидели его лицо.
Да, с Поборским тут не было ничего общего.
Если бы ужас имел лицо, то он имел бы лицо Молтембера. Да и не лицо это было вовсе, а череп, обтянутый тонкой-тонкой иссохшей кожей. Выделялись только ярко горящие и блестящие жёлтый глаза, пронизывающие всех вокруг такой яростью и злостью, что более чем на мгновение в них заглянуть было невозможно.
Более того, если смотреться во весь этот ужас, то можно было заметить, что Молтембер просвечивает.
Выходит, призрак. Субстанция, застрявшя между землёй и адом. Душа, не нашедшая себе покоя.
– Спасибо, Якоб, – ответил он и протянул руку в ответ. – Спасибо тебе за мой якорь.
Он прислонил руку к внутренней стенке стекла и сделал вид, будто прикасаетск сфере. Разумеется, межпространственный барьер не позволял ему это сделать.
Шар немного увеличился в размерах, однако так и остался парить в воздухе. Юлиан ожидал, что сейчас случится единение призрака Молтембера и его души, но этого не случилось.
– Моя мечта об избавлении от этой черни наконец-то сбылась и это самое главное, – произнесла Ривальда. – Оно отравляло меня все эти годы. Портило мою жизнь. Оскверняло само мироздание.
– Я рад за тебя, – сделал вид, что успокаивает возлюбленную Молтембер. – Всё равно не достойна носить в себе то, что всё это время делало тебя сильнее. Но твой план… Как одинокий разум мог всё это распланировать? Так включить в свои соображения юного Юлиана Мерлина. Да так, чтобы он ещё ничего и сам не понимал.
– Что это значит? – вмешался в разговор Юлиан. – При чём здесь я?
– Мне пришлось использовать тебя, Юлиан, – сказала Ривальда. – Ты появился именно тогда, когда это было необходимо. Словно сам нарвался на ту роль, которую тебе пришлось исполнить. Я умышленно разрушала твою репутацию. Умышленно сделала так, чтобы ты оказался первым подозреваемым в убийстве Грао Дюкса.
– Но зачем? – удивился обескураженный Юлиан.
– Потому что уже тогда я догадывалась, кто такой Якоб Сорвенгер и зачем он здесь. Я сделала вид, что считаю виновным тебя, чтобы усыпить его бдительность. Чтобы он и дальше верил в то, что его план работает и однажды ошибся.
– И когда же ты поняла это? Поняла, что это был я? – спросил из-за спины Сорвенгер.
– Ты с самого начала вызывал у меня подозрения, – уверенно ответила ему Скуэйн. – Чем именно? Своей безупречностью. Ты был просто-таки безупречным комиссаром. Всегда заранее всё знал, всегда был уверен во всём. Никогда не слушал меня, потому что заранее знал, права я или нет. Мои же подозрения окончательно развеялись после того, как Юлиан оказался в следственном изоляторе. А именно – после покушения Эдварда Арчера на него.
После этих слов Сорвенгер нахмурил брови, сжал глаза и стал пристально и внимательно слушать. Скорее всего, он услышал от Ривальды то, что никто не ожидал услышать именно от неё.
– Очевидно, что Арчера кто-то заколдовал, – продолжила Скуэйн, всё больше и больше вгоняя Сорвенгера в ступор. – А мы все знаем, что на территории участка магия не работает. За редким исключением. Защиту может снять на какое-то время только один человек. Начальник участка. Ты отключил защиту, Якоб, и наложил заклятие на Арчера. Но тем же самым ты спас и Юлиана, потому что с отключением защиты активировался и его защитный амулет.
– Моя ошибка, – признал Сорвенгер. – Моя ошибка, но никоим образом не твоя гениальность. Всё тоже самое мне пересказал и юный Мерлин, только более поверхностно. Расскажи мне ещё, что я специально посадил Иллиция в камеру к Штрассеру, что я специально отпустил Иллиция… Всё это мы знаем.
– Но суть свелась к одному, – сказал Молтембер. – Несмотря на некоторые сложности и твоё сопротивление, ты здесь. И я забрал у тебя то, что хотел.
– Ты получил его! Чего же ты ждёшь дальше? – крикнула Ривальда, снова попытавшись вырваться.
– Потерпи. Дай насладиться мне моментом моего триумфа.
– Когда злодей слишком долго хвалится собой, прежде чем совершить своё злодейство, появляется что-то, что мешает ему, – сказала Ривальда.