Когда меня били последний раз, то били сильнее и дольше. Сейчас только пара ударов по голове произвела впечатление и травма руки. Может, правда, после неё и не ощущалась другая боль. Сознание одевалось в её причудливые одежды и танцевало на дьявольском карнавале. Слышался чей-то пронзительный крик. Рухнув на асфальт, я прикусил язык, и город отпустило эхо адского вопля. Мысли навязчивой волной увлекали разум в пустоту… где улыбались сияющие встречные с вокзала.
10
Прохожий, который мог бы наблюдать за мной и Анной в первую ночь моего повествования, шёл куда-то в другой город. Город высокий, изобретательный и лучезарный. Война людей, желающих строить новый мир с теми, кто пытается до основания его разрушить, отомстив за гибель собственных иллюзий, продолжалась, и перевес пока был за лунной стороной. Так называли себя мстители.
Когда побеждала сторона Солнца, оранжевые тона преобладали над столицей, если же противники — белые, пепельные.
На перрон квартала дальних звёзд прибывал поезд. Шёл сильный снегопад. Меня встретил Денис и казался счастливым. С букетом орхидей и роз стояла одинокая, покинутая всеми цыганка. Под весёлые и проникновенные рассказы моего брата о том, как у него дела, я приблизился к незнакомке. Денис рассказывал, что недавно видел, как ночью одного мужчину нашла встревоженная постоялица соседнего дома. Вместе с мужем они под руки отвели его в подвальную комнату в их же подъезде, которую снимали для складирования предметов, связанных с работой, и особых случаев. Когда-то в молодости пара была богатая. Им принадлежали многие квартиры, сдаваемые в аренду. Теперь их средства таяли, и часовая мастерская не приносила много дохода. У мужчины не оказалось серьёзных повреждений, но сознание мутилось, и алела кровью кисть. И самое главное шёл сильный, проливной дождь. Кончалась осень. Семейная пара промокла до нитки. Будто бы то виделось во сне… а потом были боль, крики, страх… незнакомые люди в белом… какие-то допросы или расспросы…
Посмотрев в заплаканное, но уверенное лицо цыганки, я понял, что снится мне она, и скорее уж её фразы содержат реальность, а ливни стучат гвалтом за окнами, когда нежные красивые тонкие руки, недавно с лаской касавшиеся меня, исчезли. В голове звенело чёрное эхо недавний тягостных и долгих воспоминаний, свёрнутых точно бумага и брошенных под дождь за окнами — в забвение. Незнакомые запахи, уют и тепло наполняли комнату. Поворачивать голову было больно и непросто. Свет не горел, создавалась приятная атмосфера безгласности. Красивого голоса, словно созданного для пения, не раздавалось. Задумавшись о своём состоянии, я понял, что скоро заболею, возможно, даже сейчас температура до конца не спала. Хотя вероятно, последнее воображалось лишь из-за ломоты в теле. Голова работала уже вполне ясно, хотя и предвиделись последующие симптомы насморка, к счастью, ещё не проявившиеся в эту ночь во всей пугающей власти.
Кисть, точнее её пальцы, принявшие самый сильный удар, от которого я даже лишался чувств, лежали перевязанными и с профессионально наложенной медицинской шиной. Боли не чувствовалось, но при взгляде на травму учащалось сердцебиение и атмосфера спокойствия ослабевала. Ум старался утешить своего обладателя… Какое счастье в такой ситуации оказаться левшой! Значит, работать с моими ранами вполне посильно. Страдания не ощущались, но и шевелить рукой не хотелось.
Младший аркан Таро — Десять мечей передавала мне смуглая девушка на перроне, стоило лишь чуть прикрыть веки. На лице гадалки мелькала злая, ехидная улыбка. «Предал-таки», — выражали её искривлённые сложной эмоцией уста.
Когда хозяйка моего нового приюта пришла проведать пострадавшего, я сразу спросил о значении карты Таро, но смешался и тут же, конечно, поблагодарил за приют и медицинскую помощь. Спасительница обрадовалась, что раненый очнулся, хоть и как будто испугалась этой перемены. Путём утомительных дискуссий удалось убедить женщину, что кроме отдыха мне ничего не нужно, разве что письменный стол, но тут я вспомнил, что забыл (даже бросил!) у Славы материалы, которые надлежало изучить, и успокоился. Преступление тяжкое, но удача изменила, ничего не попишешь… Аспирантура и без того запущена настолько, что от одной капли хаоса, общее состояние не изменится, тем более часовщица слишком участливо интересовалась моим здоровьем после каждого вопроса о месте для предполагаемой работы. Наверняка, я производил впечатление сумасшедшего.
Людмила старалась меня подбодрить, но даже включить свет больной ей не позволил, резало глаза. Пообещав скоро вернуться, быстро, но без спешки, часовщица принесла горячий чай, не нарушая спокойной атмосферы старого здания.
Окно чуть выше моей постели смотрело из подвала под ноги несуществующим прохожим. Одно небо спустилось и ходило дождевым часовым вдоль стены. Верхнюю часть моей одежды с меня великодушно уже сняли. На плечах висел чужой свитер. С наслаждением я отметил, что ступни можно положить под обогреватель.
Людмила настаивало на том, чтобы гость согласился померить себе температуру, а потом грустно смирилась с желаниями гостя. В какой-то момент, словно напомнив себе, что перед ней посторонний, женщина придала словам и жестам естественность и постаралась перевести беседу в новое русло.
Неловкость сковывала разговор, и долго длились речи несвязные и пустые.
Скреплённые неизбежностью взаимопомощи люди отталкиваются от своих оков, стараются забыть тюрьму, и в поисках свободы теряют понимание с зависимыми, пусть слабость последних была и минутна. Правда, нередко спаситель и спасённые остаются в одной цепи всю жизнь. Но теперь тягостно было вспоминать события последних часов, превратившиеся в сон, сильно похожий на освобождающее забвение.
— Мы очень переживали за вас после нашего дневного расставания, — говорила Людмила. — Тот подозрительный тип, долго выбиравший часы, кажется, его звали Вячеслав, не понравился моему мужу. Совсем иное впечатление оставили вы у меня. Я достаточно замкнутый человек, но с вами у нас получился недлинный диалог, но насыщенный прелюбопытными темами. Такое со мной редко случается, тем более нечасто видишь тех, кто попал в какой-то переплёт околомистического характера.
На бандита вы не похожи, но не заметить какой-то угрозы от чужой биографии моя интуиция не способна.
Никак не могу понять, почему никого не было рядом, когда случилась драка? Нападавшие узнаны?
— Слава пьян и ночует в шумной компании, а я не смог выдержать их веселье до самого утра. Решил пройтись.
— Неужели зонт забрали бандиты?
— Нет, и хочу сразу признаться. Не буду таиться понапрасну, к тому же надеюсь на помощь, пусть её и нельзя оказать. Если честно, я шёл сюда, а не просто гулял. Это здание, сама постройка интересует меня. Вчера произошёл невозможный, совершенно мистический случай в вашем районе, и днём моя натура ещё верила, будто именно соседний подъезд по адресу Лесная, дом 17 — точное искомое мной место. С сожалением констатирую факт ошибки, хотя скорее умышленного обмана. Нет никакой уверенности… и чуда тоже, наверное, никакого нет. Просто представьте себе, прошлой ночью одна девушка, назвавшаяся Анной, попросила проводить до дома, мы в темноте пришли куда-то, по чужим словам, на этот адрес, я же в Москве, да и вообще — везде плохо ориентируюсь.
За девушкой следили, и теперь мне тревожно за неё, но найти следы той квартиры пока не удаётся.
Изложив последовательно историю последних двух суток, отбросив сюжетную линию о незнакомце и пространные философские речи Анны о язычестве, моё сознание опустошилось. В какой-то мере можно было засчитать себе поражение в дуэли. Победой над толпой и всеобщей одинаковостью является только смерть, а я испугался, даже вообразил невесть какие грёзы о сияющих людях. Пока ты существуешь, душа живёт своей судьбой в иной реальности, попасть в которую простому её искателю не под силу. Для слияния необходимо исчезнуть совсем или вообразить, будто балансируешь на грани, как я прошлой ночью, тогда ты сам попадаешь в мир фантомов и иллюзий, где настоящее становится ложью, а отвергнутое, потерянное — находит свою полноправную родину. Землю из бездны облаков.