– Видел? Рарис, ты это видел? – Авал радовался, словно нашел невиданную ценность.
– Видел что? Как ты просунул кость через преграду? Видел, но ведь и лед туда пропал.
– Да нет же! Смотри! – Авал еще раз погрузил свой инструмент за пределы видимости и отпустил. – Видишь! Он возвращается сам! А если я его отпускаю в воде, то он движется в обратную сторону! Значит я был прав, мы нашли нечто, что намного менее плотное и в этой менее плотной субстанции наш инструмент движется в сторону ядра!
Рарис понял, о чем говорил его друг и уставился на линию субстанции своими эмиттерами, пытаясь понять, что же это. Шаб крутился позади, ему тоже было интересно, но он не понимал, о чем именно идет разговор.
– Ничего не чувствую, словно там, за преградой ничего нет. – Вдруг сказал Рарис.
– Надо сделать проход побольше! Давайте вместе, тут осталось чуть-чуть. – Выкрикнул Авал и резко перевернувшись начал долбить лед с удвоенным упорством.
Со стороны могло бы показаться, что он обезумел, однако и Рарис также принялся за работу. Шаб только и успевал вытаскивать куски, но даже ускорившись он не справлялся. Возвращаясь, он замечал большую кучу льда, однако в последний раз, он заметил странную картину. Рарис и Авал стояли практически без движения и сканировали неизвестную поверхность. Иногда кто-то брал кусок льда и бросал его сквозь эту поверхность, по поверхности проходили волны, но больше ничего не происходило. Если бросать лед перпендикулярно поверхности, то он возвращался обратно, но если бросать его под углом, то он пропадал.
– Я попробую, если что, вытаскивайте меня обратно.
Сказав это Авал оттолкнулся задним плавником и пробил головой эту неизвестную поверхность. Его тело было лишено газов и кислорода, поэтому вакуум космоса никак не сказался на нем. Да, ему нечем было дышать, но задержать дыхание это было не самое сложное, даже ребенок умел это делать. Если бы его глаза были способны воспринимать видимый свет, он бы увидел сейчас мириады звезд над его родной планетой. Но он смог почувствовать лишь одну звезду, ту, что стала причиной таяния льдов, она висела высоко над горизонтом и нагревала поверхность. Авал почувствовал, как его тело нагревается с той стороны, где на него лился свет и повернулся лицом к звезде.
Авал по пояс высунулся из воды и опирался на сильные, мускулистые плавники, что стояли на кромке льда. Между пальцев были перепонки, в остальном это были обычные руки. Со стороны могло бы показаться, что гигантская русалка выглянула из воды на берег проруби. Вот только русалка эта имела явно мужские формы с крепким торсом и широкими плечами. Голова же была совершенно лысой и словно оплывшей, не было на ней ни ушей, ни глаз, только рот с острыми зубами, проходящий поперек всей передней части лица. Все рецепторы и эмиттеры прятались под кожей, лишь шероховатая поверхность и окраска выдавала их расположение. Авал наслаждался своим открытием, он был прав! Он с самого начала был прав! В этот момент он почувствовал, как его хвост кто-то схватил и резко рванул его обратно. Оказавшись в воде Авал, прежде всего вдохнул влаги и начал дышать, наполняя организм микрочастицами так необходимыми для его жизнедеятельности.
– Ну как там? Ты жив? – Рарис не на шутку испугался, когда понял, что его друг хватает воду, словно забыл, как дышать.
– Жив! Я не просто жив, я счастлив! Мы все оказались правы!
– Как это все? Там пустота или ядро? – Удивился Рарис
– Там все! Вдоль льда царит пустота, в которой нет ничего, и я уверен, в любой точке льда мы можем проделать такой же проход. Получается, что наш лед имеет круглую форму и наша вода тоже имеет круглую форму и в центре всего этого находится ядро!
– То есть второго ядра там нет?
– Есть! В том то и дело, что есть! Я не представляю каких оно размеров, и как далеко находится, но я чувствовал его тепло. Оно словно особая вибрация, ощущается всем телом.
– Выходит, тепло способно перемещаться в пустоте? Без воды или чего-то подобного?
– Выходит, что так. Но главное, мы все были правы, понимаешь? Не было никакого смысла в вечном противостоянии!
– А религия? А как же вечная мерзлота? – Спросил Шаб, видимо его семья была более религиозна.