В Риме же папские чиновники изучали ответ французского короля, который, был далеко не обнадеживающим. Филипп не отказался от вторжения в Тулузское графство, но выдвинул свои жесткие условия. Английскому королю Иоанну удалось поднять против него восстание в Пуату, а его союзники заперлись в крепости Туар. Филипп не мог вести две войны одновременно. Но если Папа поспособствует заключению перемирия с Иоанном и обеспечит, чтобы французское духовенство и баронство оплатили расходы на войну, король рассмотрит возможность проведения кампании на Юге. Если же король Иоанн нарушит перемирие, Филипп оставлял за собой право немедленно отозвать свою армию. Филипп знал, что Иннокентий был не в состоянии выполнить эти условия. Английский король находился под угрозой интердикта, и эта угроза была воплощена в жизнь лишь два месяца спустя. Влияние Папы на Иоанна было незначительным. Французские дворяне также не могли быть более сговорчивыми, чем их государь. Решение проблемы Иннокентия было еще далеко не ясным, когда совершенно непредвиденное событие в корне изменило ситуацию. 14 января Пьер де Кастельно был убит придворным графа Тулузского.
V. 1208–1209: Начало крестового похода
Я приведу на вас... народ издалека... народ сильный, народ древний, народ, языка которого ты не знаешь...
В феврале 1208 года весть об убийстве легата достигла Рима. Папа, по словам наваррского посла, опустил голову на руки и удалился помолиться в святилище Святого Петра под главным алтарем Ватиканской базилики. Через несколько дней после этого прибыли аббат Сито и епископы Тулузы и Кузерана с полным отчетом об обстоятельствах смерти легата. Они не оставили у Иннокентия сомнений в том, что виновником смерти был Раймунд. Папе, вероятно, рассказали о злобных слухах, утверждавших что Раймунд публично почтил убийцу как "единственного человека, достаточно преданного, чтобы избавить меня от моего врага". Эти истории, конечно, были неправдой, но ни в коем случае нельзя сказать, что граф был невиновен; личность убийцы была хорошо известна, и по мнения многих современников, Раймунд несомненно был причастен к убийству, из-за того, что не наказал его. Воспоминания о смерти Томаса Бекета должны были всплыть во многих умах. Позже Иннокентий признал, что улики были не более чем "сильным подозрением", но в то время он должен был немедленно отреагировать. В окружении аббата Сито и двенадцати кардиналов Иннокентий возобновил отлучение графа Тулузского, погасив зажженный светильник, как того требовала традиция для этого случая. 10 марта он обратился с новым письмом к рыцарям и баронам Франции, приглашая их наложить руки на графа и завладеть его имуществом. "Вперед, воины Христовы! Вперед, добровольцы армии Божьей! Идите вперед с воплем страдания Церкви, звучащим в ваших ушах. Наполните свои души благочестивой яростью, чтобы отомстить за оскорбление, нанесенное Господу". За свершение Божьей мести каждый должен был получить всеобщую индульгенцию, равную индульгенции для крестоносцев в Святой земле[4].
Поскольку известие о смерти Пьера де Кастельно было еще у всех на слуху, Арно-Амори не составило труда завербовать Эда III герцога Бургундского и Эрве де Донзи, графа Неверского, которые были одними из самых знатных баронов Франции. Эд же был человеком особой важности. Его герцогство было одним из самых богатых фьефов короны, а его рыцарская дружина была самой многочисленной в королевской армии после дружины самого короля. Крестоносные традиции были сильны в его семье, поскольку его предки были среди предводителей крестовых походов XI и XII веков в Испанию. Мотивы Эрве де Донзи менее ясны, но среди них, несомненно, было стремление расширить свои владения. Десятью годами ранее он был малозначительным бароном в Ниверне. В августе 1199 года он победил и захватил в сражении графа Невера и заставил своего пленника выдать за себя замуж его дочь и уступить управление графством. В королевскую армию Эрве должен был выставлять всего одиннадцать рыцарей, но для своих целей он, вероятно, мог собрать в три или четыре раза большее число. Эд и Эрве заявили Арно-Амори, что вдвоем они могли бы собрать 500 рыцарей, которые составили бы ядро значительной армии. Но поскольку эти рыцари были в первую очередь обязаны военной службой французскому королю, они поставили свою поддержку в зависимость от его одобрения.
4
Часто утверждается, что индульгенция требовала сорокадневной службы, но в переписке Иннокентия об этом не упоминается, и этот срок, похоже, был обусловлен финансовыми, а не духовными соображениями. Легаты в 1210 году установили минимальный срок (см.