В ноябре, к бурному восторгу Симона, из немецкой провинции Лотарингия прибыл большой отряд крестоносцев. Теперь виконт был достаточно силен, чтобы вновь окружить замок. Инженеры обслуживавшие требюше, которые раньше не могли рассчитать дальность и высоту полета своих снарядов, внезапно пристрелялись и нанесли страшные разрушения гребням стен замка. 22 ноября Симон приказал своим людям вырыть траншею до самых стен в надежде найти слабое место, которое могли бы заминировать его саперы. Несмотря на возобновившуюся активность осаждающих, замок, вероятно, мог бы продержаться еще долгое время. Но дизентерия, бич переполненных, плохо снабжаемых водой средневековых замков, стала находить жертвы среди гарнизона. При виде саперов, приближающихся к стенам, началась паника, тем более что гарнизон не мог рассчитывать на какие-либо условия капитуляции, так как ранее обманул осаждающих. В ночь на 22 ноября защитники попытались незамеченными ускользнуть из замка. Но произошла заминка из-за того, что Раймунд де Терм приказал своим людям подождать, пока он вернется за чем-то, что забыл. Пока они ждали, их передвижения были замечены часовым осаждающих, который поднял тревогу. Крестоносцы, пробудились ото сна и бросились в погоню убив нескольких беглецов, но большинство, более легкие на ногу, скрылись в густом лесу. Самого Раймунда спрятавшегося в подлеске захватил пехотинец-доброволец из Шартра. Его доставили в Каркассон, где он провел остаток жизни в камере под башней цитадели.
Неожиданная победа Симона придала новую остроту политической войне, которую легаты продолжали вести против Раймунда VI. Раймунд жил под угрозой отлучения с момента его конфликта с легатом Федисием на июльском Соборе в Сен-Жиле. У легатов уже четыре месяца был законный повод для того, чтобы возбудить против него дело. Все, что им было нужно, — это политическая возможность. Когда Симон де Монфор с триумфом шел на север через Од в долину реки Тарн, принимая капитуляции и захватывая покинутые замки, Раймунд пригласил его на встречу. Встреча состоялась на Рождество, и была бурной. Симон заметил, что в свите графа было несколько человек, которые, по его мнению, предали его интересы врагу и бурно протестовал. Граф уклонился от ответа, и они расстались в плохих отношениях.
Симон мог позволить себе поссориться с графом. После падения Терма Педро II Арагонский едва ли мог отказаться принять его в качестве своего вассала, не потеряв при этом права сюзеренитета. Стало ясно, что если король не хочет разрушить сложный комплекс арагонских интересов на Юге, Симона придется втянуть в него, как это было ранее сделано с Транкавелями. Примерно 22 января 1211 года, когда король направлялся в Монпелье, он был встречен в Нарбоне всеми соперничающими фракциями: Арно-Амори и епископ Юзесский, графы Тулузы и Фуа, а также сам Симон де Монфор. Арно-Амори умолял короля принять оммаж от Симона, и после причитающейся демонстрации нежелания Педро сделал это, и даже пошел дальше. Он согласился на обручение своего четырехлетнего наследника Хайме с дочерью Симона Амицией и оставил сына на попечение Симона в качестве залога своей искренности. Теперь, когда он великодушно уступил желаниям легатов, Педро был в состоянии добиться уступок по другим направлениям. Он хотел, чтобы Раймунд VI примирился с Церковью на разумных условиях. Арно-Амори согласился смягчить свои условия настолько, что позволил Раймунду получить часть имущества, конфискованного у еретиков, при условии, что он будет сотрудничать в их преследовании. На территории, находящейся под его непосредственным контролем, графу разрешалось забирать все имущество осужденных еретиков; в других местах он получал треть или четверть. Позже легаты указывали на это предложение как на доказательство великодушного отношения, которое они всегда оказывали Раймунду VI. По их словам, они не просили ничего другого, кроме того, чтобы он изгнал еретиков из своих владений. На самом деле были и другие условия, но они не были объявлены в Нарбоне. Их придержали, чтобы объявить на Соборе епископов, созванном в Монпелье в конце месяца.