Четвертая из историй Альбиона
- Хельга, Матильда, Людвига, Роберта, Катарина, Делайла, Пегги, Герта, Ундвика, Жизель, Орта и Изабель... - тихо шепчет ведьма, перебирая бусины. - Так их звали. Моих сестер, что не увидели света. Сестер, что могли бы ведьмами, как я... - Ты винишь своего отца в смерти матери? - спрашивает Бил, устраиваясь полулежа на подушках. - Нет. Не вижу смысла. Я, а не он, приблизила её конец. Так же не вижу смысла сожалеть о человеке, которого никогда не видела. И все же... Я видела надгробие с двенадцатью именами. И я знаю, что там было место для меня. Вот почему я запомнила их имена. Я видела их довольно часто. - А имя матери? - ...не помню. Билл знает, что ведьма лжет. Видит это в её испуганных глазах, в поджатых губах, в согбенной спине. Но вот что удивительно: Аглая диво хороша в своей лжи. Это её парадный наряд, её лучшее украшение. Эта женщина плетет паутину из слов, как дышит. - Он не всегда был таким, Билл... - ведьма тихо вздыхает. - Когда мне было пять, он сказал, что я могу больше не читать молитв и пойти с ним на ярмарку. Там он купил мне леденец и резную лошадку. Я не знаю почему... не знаю, почему тогда он был добр. Должно быть, это был религиозный праздник. Но после него... я загорелась фанатичной идеей завоевать любовь отца, чтобы больше не стоять дни напролет на горохе. - У тебя ничего не вышло. - Нет, - она кривит губы. - Не вышло. Поэтому я и хочу убить этого человека. Не ради идеи, как ты мог подумать, и не ради погибших ведьм. Но ради того человека, которого он убил в себе. - Понимаю. - Нет. Не понимаешь. Он очень любил мою мать... Её темные волосы спутались, на висках блестят бисеринки пота, пухлые губы чуть приоткрыты, она вдыхает затхлый воздух комнаты полной грудью. Пожалуй, он не жалеет... не жалеет, что это все происходит между ними. Даже если это чары, которые на него навела ведьма, Билл все равно не жалеет. Такие женщин стоят того, чтобы умереть. - Мы убили трех помощников сира Джейкоба. Переманили больше семнадцати агентов Инквизиции, спасли несколько десятков ведьм. Что дальше? - спрашивает он. - Мы убьем главу Инквизиции, Прихлоп. Все просто, - Аглая улыбается, обнажая ровные зубы. И Биллу они кажутся острыми клыками, по спине бегут мурашки. - Ты скажешь ему, что хочешь вернуться... Блэкуотер устало прикрывает глаза. Да. Быть двойным агентом непросто. Он всегда балансировал на этой грани, а теперь придется выбирать. Он не боится ошибиться с выбором. Сожалеть он будет в любом случае. Но не этой ночью.