— Больно?…
— Больно, не больно, но прыгучесть потеряна. Надо как-то по-другому… Вот что, полезай-ка мне на плечи.
— Но, у тебя же ноги…
— В здоровом состоянии я с двумя, такими как ты, легко встаю. Одну как-нибудь потяну…
— Ох… Вот упрямый, — горестно вздохнула Сильвия, засунула телефон в чехол, и принялась карабкаться на партнера.
Ник сжал зубы, чтобы не закричать, и начал подниматься. Боль, пронзившая правую ступню, была такой острой, что на мгновение он даже ослеп. Не хватало ещё получить сейчас очередной приступ видений… Ноги болели, но работали. Сумев сдержать крик, он выпрямился. Покачивавшаяся где-то над его головой Сильвия сумела, наконец, уцепиться за ветку.
— Не дотягиваюсь… — с кряхтением констатировала она. — Придётся подтянуться. Бедра женщины потихоньку пошли наверх, увлекая за собой уши Ника. Тот терпел мужественно и молча. Поднять взгляд и посмотреть, что же там, всё-таки, происходит, не было решительно никакой возможности.
— Есть!!! — завопила вдруг Сильвия. — Он тут! Тут он! Сейчас, Ник, я… ммм… ввв… муу… — даже не видя, что творится, он мог догадаться. Сильвия засунула в рот телефон с включенным фонариком и смотрит, на месте ли фотографии.
— Да! — подтверждая его предположения, не унималась напарница. — Снимки целы!! Ура-а-а!!! — она забарабанила пятками ему под рёбра от восторга.
— Прекрати! — он шлёпнул её по голой ляжке.
— Да, да, прости, пожалуйста. Давай спускаться потихонечку…
«Потихонечку спускаться» оказалось ничуть не легче, чем вставать. Ноги вдруг стали совсем чужими и готовы были либо стоять распрямлёнными до конца веков, либо мгновенно отказаться работать и бросить тела прямо в болото. Сильвия, как могла, помогала ему, цепляясь за неровности коры, но он испытал подлинное облегчение, когда она вновь ступила на родную землю.
Её израненное лицо светилось радостью и восторгом. Словно золотую олимпийскую медаль, Сильвия держала альбом перед собой, демонстрируя торжество победы. Пока она ещё не поняла, что цена выигрыша могла быть много ниже.
— Пойдём, — Ник снова раздвинул ветки перед напарницей и махнул рукой. — Вперёд!
Знакомый путь в обратную сторону показался намного короче. Через минуту они стояли возле джипа. Сильвия, которая всю дорогу в кустах чуть ли не танцевала, выйдя на открытое пространство и увидев машину, вдруг сбросила темп. Она медленно повернулась к идущему сзади Нику. На лице были написаны совсем другие чувства. Вот теперь до неё дошло полностью…
— Мы же были тут… — заторможено, едва не по слогам, вымолвила она. — Мы здесь расстались, когда подъехали…
Ник кивнул. Все так и было. Именно отсюда он ушёл на подстанцию, оставив Сильвию караулить тылы и охранять клиента. И если бы в то время они были немного подогадливее, могли бы добыть искомый предмет за пять минут…
— …и все были бы целы, — будто бы продолжая вслух мысли напарника, сказала Сильвия. Она внимательно посмотрела на него. — Нет, ты бы все равно туда полез, — кивок в сторону места недавнего «сражения». — Я же тебя знаю. Захотел бы арестовать его.
— Я же не коп. Как я могу арестовывать? — начал было оправдываться Ник. По правде говоря, он и сам сейчас не знал, как бы поступил в такой ситуации. Сильвия аккуратно положила альбом на заднее сиденье. Потом медленно подошла к Нику и взяла его запястья в свои пальцы. Пристально посмотрела ему в глаза. В этом взгляде было всё: и безоговорочный приказ, и настойчивая просьба, и простое пожелание, и робкая надежда.
— Ник, мы должны сделать всё, чтобы он выжил.
— Сделаем, Сильви, я обещаю, — он очень хотел пообещать больше. Сказать, что Готлиба совершенно точно спасут, но у них был негласный уговор — никогда не врать друг другу в таких случаях. Оставалось лишь надеяться на мастерство врачей. — А сейчас, полезай в машину, наш друг из полиции уже, наверное, заждался.
И тут на него снова накатило. Видимо, это было заметно, потому что она затрясла его руки и спросила, крайне тревожно:
— Ник, что? Что с тобой? Что-то болит? Давай, я тогда поведу, — её голос словно шёл из соседней комнаты.
— Ничего, ничего… Нервы немножко расшалились… Ты садись, я через минутку подойду, — стоило больших трудов не давать ложным образам полностью заслонить собой реальность. Если приступы будут так часты, он сойдёт с ума раньше, чем успеет к ним привыкнуть…
— Ну вот, — удовлетворённо заявила старшая медсестра, осматривая результат своих трудов, — очень даже неплохо. Если не будете пачкаться, повязку можно снять послезавтра. Тогда и опухоль спадет, и сустав должен перестать болеть, — сестра была упитанной, пожилой и в высшей степени добродушной. Похоже, она относилась к ним, как к детям. Несносным, но любимым. Пострадавшим по неосторожность из-за собственных шалостей, напуганным, и теперь нуждавшимся в помощи и утешении. — А шов снимем через четыре дня. Думаю, что шрама не будет. Так что вы хотя бы раз в пару дней к нам заглядывайте.