Каждый день продолжая свой путь, Дюрер делал то, о чем впоследствии поведает потомкам его первый биограф: «И путешествуя так далеко ради своего искусства, он проводил все свое время за рисованием портретов, людей, пейзажей и городов» [7]. От годов странствий работ сохранилось немного. Картину в дороге не напишешь, а рисунки юный Дюрер не очень-то берег.
Тем внимательнее вглядываемся мы в немногие, что остались. Вот лист бумаги, изрисованный с обеих сторон. На одной автопортрет — он несколько напоминает уже известный нам. Рядом два самостоятельных наброска. Они в другом масштабе. Первый — это рука, сильная рука с длинными пальцами. Рука, казалось бы, спокойна, но в ней скрыт заряд энергии — ее мускулы, как тетива натянутого лука... Всю жизнь Дюрер всматривался в человеческие руки, прежде всего в свои собственные — рисовал, гравировал их, писал бесконечно. А еще на том же листе — смятая подушка. Она нарисована один раз на одной стороне листа, несколько раз на обороте. Каждый раз она брошена по-другому и складки по-другому смяты. Простое упражнение в рисовании предмета? Быть может... Но не так ли выглядит подушка после долгой бессонной ночи, когда мечешься в постели, то и дело переворачиваешь подушку, мнешь ее и пинаешь, словно она повинна в том, что не спишь? Через изображения лица, руки, подушки, казалось бы ничем не связанные, проходит одно и то же неспокойствие. Эта подушка могла бы многое рассказать о мыслях и видениях, одолевавших по ночам молодого путешественника.
Долина, но которой он ехал верхом, зеленая, плодородная, вся в виноградниках, в садах, где на деревьях уже румянились яблоки и желтели груши, постепенно поднималась. Дорога вела на плоскогорье, перерезанное стремительными горными речками, текущими к Рейну. На плоскогорье было прохладнее, чем в долине. Дышалось по-другому. Сквозь воздух, холодный и прозрачный, все виделось по-иному. Вспомнилось небо на гравюре Шонгауэра — высокое, огромное, светлое...
Впереди показался Базель. Над городом возвышались башни собора. Собор строился с незапамятных времен, в XIV веке был разрушен страшным землетрясением, память о котором жива до сих пор. Отстроенный вновь, он сохранял следы менявшихся замыслов, переделок и перестроек — вглядываться в него можно было бесконечно.
Город гордился и славился чистотой, здоровым климатом и особенными медовыми пряниками. Таких нигде больше не пекли. Дюрер отведал их сразу. Чистота чистотой, пряники пряниками, а только Дюреру и по более серьезным причинам посчастливилось, что он попал именно в этот город. Может быть, он знал о его славе и оказался здесь не случайно. Базель был одним из главнейших центров новой гуманистической образованности. Его университет, основанный в 1460 году, был первым в немецких землях, специально созданным для развития гуманистических знаний. Недаром сюда перебралась из Парижа целая плеяда ученых, которые не хотели больше мириться со схоластикой тамошнего университета, не случайно этот город впоследствии выбрал для жительства Эразм Роттердамский. В городе была прекрасная библиотека и действовало много типографий, принадлежавших к самым лучшим в Европе.
7
Нендёрфер И. Биография Дюрера. Из рукописи «Известия о художниках и мастерах» (1547). — Цит. по: Дюрер А. Дневники..., т. 1,с. 196