Лица Иканы и Тафти неожиданно совместно просияли, озарились широкими, радостными улыбками ожидания чуда. Айлин сжала кулак, мысленно повторяя клятву бороться за будущее, в том числе и такое, где женщины смогут свободно улыбаться, радоваться за своих детей без опаски!
— У нас их не было, мы верили, что магия нам недоступна, по воле Небесного Отца. Поэтому нам, то есть вам, нужно еще одно сильное потрясение, эмоциональное и физическое. Выброс, который сломает стену, как это случилось со мной. Ритуал превращения в девушку-волшебницу!
— Как, как у тебя все это случилось? – жадно спросила Тафти.
Айлин вдруг ощутила возбуждение в теле от нахлынувших воспоминаний. Эти месяцы она сдерживалась, но тут в ней словно рухнула та стена, о которой она только что говорила, тело затопило желанием. Снова ощущить мужчину под собой, ощутить превосходство над ним, отдаться волне страсти.
— Я стала и мужчиной, и женщиной одновременно, благодаря Оборотную зелью, – ответила Айлин.
Леди Ариана как-то заметила, что неверно было бы называть зелье Оборотным, скорее Мужеподобным, но Айлин не волновала такая точность в названиях.
— Леди Ариана объясняла, что это помогло мне, ведь у меня появился мужской жезл, – Айлин вдруг, поддавшись порыву, сделала похабный жест, демонстрируя, что именно у нее появилось.
Серые глаза Гюльды округлились, рот приоткрылся, Тафти смущенно закрыла лицо руками, а Икана рассмеялась и хлопнула себя по бокам, воскликнув:
— Ак!
— И я знала в голове, что магия возможна для мужчин, – продолжала объяснения Айлин, – и в момент наивысшего счастья, ну вы, знаете...
Ее словно штормило эмоциями, приступ похабства сменился стыдливостью, хотя казалось бы! Дома, сестры и подружки спокойно делились таким, что впору было магическую стражу вызывать за подобное бесстыдство.
— Хархип частенько сравнивал свою магию с семяизвержением, – спокойно кивнула Икана, – и еще любил разглагольствовать, что потому магия и недоступна женщинам, извергаться нечему. И кого же ты осчастливила своим... потоком?
— Фасуда Гидаму, – еле слышно произнесла Айлин.
Икана смотрела на нее, рот у нее тоже приоткрылся широко, а затем она расхохоталась самозабвенно, повалилась, хлопая себя по бедрам и животу, захлебываясь смехом и слезами.
— Ты? – изумилась Тафти. – Красавчика Фасуда?!
— Прямо в рот, а затем еще и в зад, – Айлин аж в жар бросило от воспоминаний.
Тафти закрыла красное лицо руками и тоже засмеялась, но как-то смущенно.
— В общем, это и был необходимый для инициации магии выброс, – добавила Айлин, – и после этого у меня уже не было проблем с волшебной палочкой.
— Благодаря другой волшебной палочке! – простонала Икана сквозь смех. – Ох, ну надо же! В жизни бы не поверила!
Она утерла слезы с глаз и добавила вдруг.
— Да, Фасуд был так красив, что я однажды чуть не отдалась ему. Он убежал в панике, даже Хархипу ничего не сказал. Впрочем, учитывая, что Хархип нет-нет, да задирал патру на женах Фасуда, возможно и не было бы ничего. Избил бы разок и все.
Сказано это было с той же простотой и прямотой, с которой Икана ранее рассказывала о других эпизодах своей семейной жизни. Айлин поджала губы и покачала головой.
— Но здесь нет мужчин, – вдруг сказала Гюльды. – Впрочем, если так нужно для дела, то я готова...
— Нет! – перебила ее Айлин. – Никаких больше женских страданий! Сегодня ночью мы отправимся на охоту и добудем вам мужчину для ритуала инициации!
====== Глава 17 ======
Они уже дважды выходили в Пущу, под присмотром леди Арианы, так что порядок знали: Кудах впереди, волшебница замыкает, женщины в центре следят, чтобы дети не разбежались. Еще сверху летал Светлячок, но в ночи Жар-Хвосты всегда спали, да и выдал бы он их своим светом.
— Жаль, что я так и не овладела пока аппарацией, – прошептала Айлин, – уж больно она сложная, но без детей должны справиться и так.
Они шли вперед, пока что не особо скрываясь. По хитрому плану Айлин эта цепочка могла им пригодиться после поимки “добычи”, так что следы пока не скрывали. На обратном пути предполагалось скрыть их волшебством. Магия самой Пущи была велика, все здесь росло буйным цветом, но не настолько быстро, чтобы следопыты не смогли отследить и снова навлекать войско на башню леди Арианы Айлин не хотелось.
Нет-нет, тихо прийти, взять добычу и уйти, заметя следы.
Айлин невольно задумалась, не прекращая, впрочем, следить за Пущей вокруг. В ночи большинство обитателей леса спали, но были и такие, кто выходил на охоту в темноте, как вот эта вот смертельно ядовитая змея. Укус не взял щита Протего и змея обиженно удалилась. В ночи ухнул Кровавый Филин, но близко подлетать не стал, так как Кудах в ответ щелкнул клювом.
Мысли Айлин вращались вокруг добычи. Хотелось молодого, мускулистого красавчика, приятного на ощупь. Конечно, она уступит его вначале сестрам, но все же. Леди Ариана, конечно, сказала бы о прощении и что платить врагу той же монетой – лишь плодить ненависть, и в чем-то она была права. Возможно, этот красавец хорошо обращался с женами? Для мести лучше всего подошел бы противный старикашка, вроде Хархипа Гидамы или того же Караичи, но. Но откуда взять взрыв радости от любви с таким стариком?
Еще Айлин думала о том, нужен ли им обязательно маг или просто подойдет любой мужчина, но обязательно угнетатель женщин? Хотя нет, отбросила она мысль, любой мужчина был угнетателем женщин. Но вот остальные вопросы следовало бы обдумать заранее, прежде чем увлекать сестер за собой. Следовало ли вообще увлекать сестер за собой? Она одна, да верхом на Кудахе, справилась бы быстрее и лучше!
Нет, решила Айлин, пускай и справилась бы лучше, но это был бы поступок одиночки. Она же собиралась создавать боевую группу, кружок девушек-волшебниц, связанных совместными делами, включая такие вот ночные вылазки за “добычей”. По телу ее прошла легкая дрожь предвкушения – да, у них было только одно Оборотное на трех неиницированных...
— Курл, курл, – донеслось спереди.
Они добрались до опушки Смертельной Пущи, замерли, сгрудившись возле теплого, разгоряченного Кудаха. По ночам Смертовзгляды обычно спали, но Кудах тоже изменился, за годы жизни рядом с леди Арианой.
— Ты слышал? – донесся мужской голос.
— Раньше такого не было, – ответил второй голос. – Давай сообщим господину Саиру.
— Хочешь в лягушку превратиться, как Меджид? – в голосе первого слышался страх.
— Мы же только сообщим о волшебной твари, – в голосе второго звучало недоумение.
— Э, да ты не слышал! Еще одну нарушительницу поймали! Я как увидел, аж кровь закипела, грудь – как две дыни, попка... еще две дыни! Чего этим красавицам дома не сидится?
— Так потому и не сидится, что красавицы, – наставительно ответил второй. – Чем красивее, тем больше в ней похоти и демонского начала, не слышал что ли проповеди господина Усема? Сейчас он ее очистит!
— На пару с господином Саиром, – скабрезно захихикал первый.
Айлин смутно различала две фигуры – стражу они несли просто безобразно и это уже само себе сказало бы о многом, будь она в состоянии мыслить связно. Нарушительницу! Она пробиралась в Пущу, а ее поймали и теперь насилуют, делая вид, что очищают?! Кровь и магия кипели в Айлин и ей вдруг вспомнились слова леди Арианы. Та говорила, что заемная сила в жезлах в чем-то лучше, ее можно было применять в любом состоянии. Сила заклинаний волшебницы увеличивалась от эмоций, но от них же страдала точность исполнения и следовало найти баланс между ними, тогда как жезлы можно было просто взять и использовать.
— Что, слышишь тварь?
— Не, вроде убралась. Наверное, упоминание господина Усема и наши охранные амулеты помогли.
Второй страж поднес к губам и поцеловал этот самый амулет. Айлин не видела деталей в темноте, но многие в дружине ее отца носили подобные и совершали такой же ритуальный жест. Зачастую по ободу гравировали имена Небесного Отца и такие амулеты ценились выше, считалось, что они дают дополнительную защиту.
— Да славится мощь Небесного Отца! – с искренним чувством провозгласил первый. – Милосердный и дарующий защиту, на тебя уповаем!