Возможно, и правда его выгнали из дома.
— Хархип казнил его, удушил собственными руками, – еле слышно пробормотал Абди, склоняя голову.
— Что-что? – Айлин невольно подошла ближе, благо снег был укреплен магией и ей не грозило провалиться.
Если бы прибывшие действовали по плану, то у них бы все получилось, думала Айлин позже, вспоминая, как собиралась наклониться и помочь брату подняться. Но беда пришла, откуда не ждали.
— Развратница! Ты опозорила всех нас! – сестра Асемаи вдруг ринулась вперед.
Нож в ее руке с хрустом вошел в тело Асемаи и они покатились по снегу.
— Воровка! – муж Галии кинулся к ней, стартуя из позы покорности и потому передвигаясь словно на четвереньках.
Абди распрямился и попробовал атаковать магией из жезла, который прижимал к животу. Айлин, словно в бою в снежном лабиринте, успела отпрыгнуть в сторону и выхватила свою палочку.
— Ступефай! – выкрикнула она и оглушенного брата отбросило.
Кто-то из сестер бежал на нее, размахивая вертелом, вытащенным из-под одежды, но мимо промелькнул Кудах и ударил лапой, убивая на месте. Все вокруг смешалось на несколько мгновений, крики, лязг железа, проклятия, ответные заклинания.
— ХВАТИТ!!! – прогремел, словно с небес голос леди Арианы.
Вечером, возле башни
— И мы прощаемся с нашей сестрой, да примет мать-магия ее душу в свои ласковые объятия, – со слезами в глазах сказала Айлин, целуя надгробие.
Первая могила возле башни. Первая, но не последняя, как она уже отчетливо поняла. Враги не собирались ждать и уступать, все еще считали женщин глупыми и слабыми, мало того! Они готовы были пожертвовать всеми окружающими, чтобы убить их, волшебниц, означавших зарю нового, женского мира!
— И я клянусь, что мы отомстим за нее! – провозгласила Айлин, вскидывая руку.
— Клянемся! – глухо отозвались голоса подруг-волшебниц.
Галию тяжело ранили (хотя она и зарезала в ответ мужа, тыкала ножом даже после его смерти) и леди Ариана сейчас находилась при ней.
— Кудах? – встревоженно спросил Кудах, ощутив общее настроение готовности к мести и бою.
— Тудах, – ответила Айлин, доставая сверток со знаменем. – В замок моего отца, отомстить и водрузить это знамя, означающее, что закончилась эпоха Небесного Отца! Пришла эра Матери-Магии! По метлам, сестры, настало время открытой борьбы!
Борьба, борьба, борьба, стучала кровь в ее висках. Икана с поклоном приняла знамя, прикрепила его к древку и взлетела вместе со всем, горделиво держа в руке символ нового мира. С полотнища на них с теплой улыбкой смотрела Мать-Магия, в которой без труда можно было узнать Ариану Дамблдор.
====== Часть 2. Глава 1 ======
Холодный зимний ночной ветер бил в лицо, пытался надуть рот и разорвать щеки, и Айлин вдруг поняла, что не ощущает рук и ужаснулась. Руки – первое дело для волшебницы, как она будет колдовать?! Бросила взгляд вниз и не увидела рук в этой ночной тьме, но все же медленно, медленно разжала их, ощущая, как кровь снова начинает приливать к ним.
— Вправо! – крикнула она соратницам.
— Ты же говорила, что мы летим в замок твоего отца! – крикнула в ответ, приблизившись, Икана.
Полотнище знамени полоскало ветром, хлопало над ее головой. Глупо, все равно никто не видит в темноте, но все же символ, подумала Айлин.
— Летим к Гидаме! Так будет легче, ну, начать, нам всем, тебе, мне, – язык ее вдруг начал заплетаться.
К счастью, Икана все поняла и так.
Почти заблудились, но Икана даже в темноте и сверху, все же опознала замок своего бывшего мужа, указала остальным.
— Больше шума и магии! – напомнила Айлин остальным, подавая пример. – Энгоргио!
Пламя факела одного из стражников выросло до огромных размеров, стражники отшатнулись, ослепли, волшебницы на метлах промчались мимо незамеченными.
— Редукто!
— Ступефай!
— Вингардиум Левиоса!
— Люмос!
Вроде и простенькие заклинания, но все равно – магия! Заклинания, которые они могли выдавать много раз, им не требовалась перезарядка, в отличие от жезлов магов, но стражники в замке Гидамы этого, разумеется, не знали.
— Отец Небесный, спаси и сохрани!
— Владыка, на нас напала армия магов!
— Спасайся, кто может – это теменьцы!
Замок ожил, забурлил, вспыхивали факела и свечи, словно только подогревающие панику. Все носились и орали, никто ничего не понимал и над людьми магическими тенями носились четыре волшебницы на метлах, кидаясь непрерывно заклинаниями во все стороны. Настоящие ночные ведьмы, горделиво подумала Айлин, ноздри ее раздувались, ночной холод уступил место возбуждению и ярости, лицо пылало, тело горело. Мужчины любили приписывать женщинам всякую ерунду, вроде перекидывания в кошек и ведьм по ночам, скисания молока, наведения порчи, ну что же, пришло время им самим попробовать на вкус свои выдумки.
— Во имя Отца! – донесся хриплый, каркающий голос Гидамы. – Огня сюда! Стойте, трусы, не смейте разбегаться! Это всего лишь бабы!
— Экспеллиармус! – налетела на него Айлин, выбила заклинанием из рук жезл, захохотала громко, зловеще. – Сонорус! ВСЕГО ЛИШЬ ЖЕНЩИНЫ?! ПАДИ НИЦ И МОЛИ О...
Разумеется, Гидама не стал никого слушать, тут же выхватил жезл у одного из учеников. Тот замешкался на мгновение и тут же получил затрещину, покатился по земле. Икана уже скользнула вниз, воткнула знамя с Матерью посреди двора и крикнула:
— Привет, муженек!
— Ах ты бесстыдница! – заорал в ответ Хархип.
Кто-то из учеников попытался ударить заклинанием по Икане, но Айлин прикрыла ее щитом.
— Инкарнцеро! – вылетела из тьмы Гюльды, ученик покатился по камням двора, связанный.
Остальные уже пригибались и отползали, кто-то из стражников попытался бесстрашно помчаться в атаку, но Тафти перехватила, вздернула тело в воздух и избивала им других стражников. Паника достигла предела, только Хархип не потерял спокойствия духа, вскидывал жезл.
— Каменные шипы! – те ударили в щит Протего и взаимно уничтожились.
Ученик, получивший затрещину, вдруг прыгнул прямо с земли, подбил Гидаму под колени и они оба упали, покатились по камням. Айлин вдруг узнала ученика, она уже видела его в подвале башни, где Гидама принуждал его к удовлетворению себя.
Она отвлеклась на лучника, прикрыла себя щитом и сбросила стрелка со стены, ударила еще заклинанием по башне, но оттуда уже никто больше не высовывался. Пока она, Гюльды и Тафти, продолжали разгонять стражников и учеников Гидамы, сцена во дворе изменилась. Ученик лежал неподвижно, из-под затылка его растекалась кровь, темная в слабом свете луны и неверном свете брошенных факелов, Хархип корчился на земле, а Икана без всякой жалости давила туфлей его руку, не давая добраться до жезла
— Колени всегда были твоим слабым местом, муженек! – выкрикнула она.
— Бесстыдница! – заорал Хархип. – Шлюха!
— Шлюха?! Я тебе покажу, кто тут шлюха!! – заорала Икана, окончательно теряя голову. – Все увидят!!! Ты, задушивший собственного сына и искалечивший меня против заветов Отца, тоже получишь свое наказание!
— Он отступил от веры! – заорал Хархип в ответ. – Влюбился в шлюховатую дочь Сандула! Мы вместе казнили его за отступничество и сообщили магической страже! Его утопили в выгребной яме, как и подобает поступать с шлюхами и отступниками!
Теперь ярость ударила и Айлин в голову, но в то же время она не могла избавиться от изумления. Влюбился? Она вдруг вспомнила флакон зелья и мысленно застонала, хватаясь за голову. Фасуд погиб из-за нее! Но все же не она казнила его!
— Левикорпус! – от ярости и злобы заклинание внезапно получилось и Гидаму вздернуло, вырвало из-под Иканы, успевшей отдернуть ногу.
— Акцио магические жезлы! – Икану тоже трясло и заклинание удалось и у нее.
Ученики не пытались вернуть жезлы, да и за Гидаму не спешили заступаться.