о он меня не заметил сначала. Он сразу заорал на профессора: «Как ты мог отпустить его?! Куда смотрел?!» и все такое. Я сразу поняла, что речь про Альбуса, тем более, спустя некоторое время, дядя Рон сказал «Альбусу теперь тоже никто не может помочь». Профессор испугался, и я, если честно, тоже. Но дядя Рон рассказал про то, что Альбус стал донором для папы. Что если бы не он, папа бы... – Лили всхлипнула и подняла умоляющие глаза на Скорпиуса, словно прося его додумать конец фразы самому, чтобы ей не произносить этих страшных слов. Скорпиус машинально кивнул, силясь понять, во что вляпался Альбус Поттер на этот раз. Но самое страшное было то, что он абсолютно не знал, как ему хоть немного помочь. — И что? Прекрати реветь! – сказал Скорпиус достаточно резко для того, чтобы Лили испуганно замолчала. — Альбус… он с папой, — проговорила она тихо, — он должен был потерять сознание и впасть в кому – так колдомедики сказали, ведь папе нужно гораздо больше магии, чем он может ему дать. Но потом вдруг стало нормально. И Ал теперь просто с папой, который, скорей всего, скоро очнется. Вот! Скорпиус и не заметил, как начал улыбаться. Действительно, разве мог Поттер-младший не выйти сухим из воды. — Чертов Поттер... – прошептал Скорпиус и почувствовал, как острые коготки впились ему в живот. — Что с тобой?... Скорпиус.. что… — Лили внимательно смотрела на согнувшегося пополам Малфоя большими испуганными глазами. — Все нормально, — проговорил Скорпиус, а из глаз брызнули слезы. Ангус, зараза, видимо решил проскрести в нем дырку. Скорпиус постарался не думать о том, что стало с новой дорогой рубашкой и не менее дорогим джемпером. Конечно, денег в семье Малфоев не считали, но к вещам относились аккуратно. — Я же вижу – что-то не так… В чем дело? – Лили покраснела от гнева и обиды и топнула ногой, выражая разочарование и нетерпение. — Я же сказал - все нормально, малявка! – в своей обычной манере протянул Скорпиус и торопливо сунул руку за пазуху, так как выносить когти на своем животе больше не было сил. Глазастая Лили мгновенно оценила ситуацию. — У тебя там кто-то есть! Точно есть! — Ну, есть… — пробурчал Скорпиус, злорадно думая, что пусть теперь Поттер сам разбирается со своей не в меру любопытной сестрицей, и чуть пошевелил плечом, убирая в сторону мантию. Забавное рыльце Ангуса тут же показалось из-под мантии, и темно-синие глаза уставились прямо на Лили Поттер. — Ой... – пискнула девочка, разом забыв все слова. — Это Ангус, знакомься. Его притащил твой брат. Зачем - спросишь у него, когда вернется. — Где же ты его держишь? — Лили сложила губки буквой «О» и задумчиво погладила дракончика по серебристой голове. Ангус довольно заурчал. — Здесь, — фыркнул Скорпиус, указывая на мантию. - Он не хочет находиться один. Он меня оцарапал. И вообще я хочу его отнести туда, откуда Альбус его приволок. Лили подняла глаза и вопросительно изогнула брови. — Из Визжащей хижины. – нехотя признался Малфой под ее пристальным взглядом. — Тебе же учиться надо, и за ним надо присматривать, — рассудительно сказала Лили, полностью забирая Ангуса на руки. Теперь тонкие пальчики гладили его вдоль хребта, и Ангус дремал, блаженно прикрыв глаза. — Вот именно, — недовольно поглядывая на мирную картину, ответил Скорпи. Почему-то захотелось Ангуса обратно. А вдруг малявка что-нибудь не так сделает, и ему будет больно? — Ладно, — решительно прикусив губу, произнесла Лили, — я тебе помогу. * * * Альбус очнулся в темноте. Только слабый свет из коридора и от окна проникал в палату, где он находился. Рядом он слышал размеренное спокойное дыхание. Отец. Альбус улыбнулся. Ему не было жаль своей магии. Ни капли. Лишь бы все стало как было. Лишь бы мама вернулась домой вместе с ними. И приехав на рождественские каникулы, он бы увидел всю семью за столом… Что-то неприятно отозвалось в душе. Предчувствие. Альбус понял, осознал, что так больше никогда не будет. Не может быть. Их семья была слишком счастливой. Лимит исчерпан. Когда-то они были нерушимым целым, но теперь счастье у каждого свое… У Джеймса – друзья, квиддич, у него, Альбуса, есть Скорпи и Ангус. У Лили – первый курс, полный необыкновенных чудес. Они все вместе и по раздельности. Между ним и братом – пропасть. Как так вышло? Джеймс не понимает его. И никогда не поймет, что нельзя навешивать на человека ярлыки: ты – гриффиндорец, значит, хороший, а слизеринец – значит, тебе нельзя доверять. Эти границы, определенные очень давно, положили начало вражде, которая гораздо глубже просто насмешек за завтраком и на квиддичном поле. И недавняя война сделала эту вражду только крепче. Она вросла в них своими ядовитыми корнями, она обвила их, словно ядовитый плющ … Внезапно Альбус понял, что дыхание отца стало другим. Он повернул голову и встретился с ясным взглядом зеленых глаз. Таких же, как у него самого. Несколько секунд отец и сын молча изучали друг друга, пока Гарри Поттер не проговорил пересохшими, обветренными губами: — Ал… — Пап? – спросил Альбус, словно не веря, и резко метнулся на кровать Героя, что стоило немалых усилий из-за сильной слабости. Гарри обнял сына и прошептал в темные, непослушные волосы: — Все хорошо, Ал, все нормально… — лихорадочно при этом соображая, как младший сын оказался в его палате, ведь он должен быть в Хогвартсе. Сработали сигнальные чары. В палату ворвалась растрепанная Гермиона Уизли. Она крепко обняла обоих Поттеров и, плача, шептала что-то о том, какие же они идиоты. И первый, и второй. Появившийся следом Рон Уизли мрачно посмотрел на Ала и сообщил Гарри: — Невиллу ноги повыдергаю, что б за крестником лучше приглядывал. — Не надо, Рон, — серьезно сказал Альбус, улыбаясь счастливой и идиотской улыбкой, — он же все-таки профессор… Все облегченно рассмеялись, выплескивая скопившееся за эти дни напряжение. Никто не заметил тень у двери. Когда-то красивая, а теперь просто изможденная женщина куталась в свою серую шаль и не улыбаясь смотрела на происходящее в палате. Ее выцветшие карие глаза смотрели цепко и с горечью, тонкие губы не улыбались. Постояв несколько секунд, она ушла.