Глава 7
— Гарри Поттер мертв! – кричит он. Кричит во все мощь своих истлевших легких, кричит, словно в этом смысл жизни. Нет здесь никакого смысла. Не верю. Хоть и знал, что ты ушел умирать. Ты, сволочь!!! Ты... ты… Гриффиндорская скотина, как ты посмел оставить меня здесь?!! Ты всех кинул, долбаный Мальчик-который-теперь-не-выжил!!!!! Ненавижу… Поттер, Поттер… Гарри… Что-то разрывает изнутри, последние чувства и эмоции уродливым комком грохаются мне прямо под ноги, чтобы толпа разъяренных хогвартцев протопталась по ним, торопясь увидеть поверженного героя своими глазами. Отталкиваю кого-то с пути, выхожу наружу. Меня трясет. Вокруг обломки, руины надежного прежде пристанища. Предательница крови - мелкая Уизли -спрашивает, словно не веря тому, что видит: безвольное тело в огромных руках полувеликана: — Кто это, Невилл?! На руках у Хагрида?! Кто?! – а что, рыжая, братец не рассказал тебе, как отправил Гарри Поттера умирать, нет?.. Он пожалел твою бедную, детскую психику, деточка… Девчонка бьется в истерике. Бешено, нестерпимо, до белой ярости в глазах ненавижу ее.
Она рыдает в голос. Грязнокровка Грейнджер и твой рыжий дружок застыли со скорбными лицами. Такие у вас были лица, когда вы отправляли его на смерть?!!! Такие?!! Лицемеры! Вы все лицемеры, ненавижу! Вы, вы отпустили его. И я. Тоже отпустил. — Глупая девчонка… — довольно скалится Лорд. – Гарри Поттер – мертв, — повторяет он четко, по слогам. Чтобы осознали. Прониклись. — Но вы еще можете спасти свои жизни, присоединившись к нам, — говорит он под победные смешки Пожирателей за своей спиной. А я смотрю на тебя. Тебя нет. Надежды нет. Вы слышите, нет надежды для всех вас! Вы возомнили, что сможете победить Лорда без Поттера?! Вы поплатитесь за это заблуждение. А мне все равно. Меня нет. Ничего нет. Пустота. Сквозь звенящее ничто прорывается когда-то властный, а теперь надломлено-скрипучий голос отца: — Драко! Драко! Кажется он зовет меня… Нет, отец, прости. Я больше никогда не пойду за тобой. Твоя гордость, твоя послушная кукла сломалась. Окончательно. — Драко… — мама… мама… В голове будто взрывается что-то, словно обломки каменной стены, окружающей меня, рушатся. — Драко… иди сюда… — слезы прорываются сквозь показное равнодушие и никчемную скорлупу, в которой я прожил семнадцать лет. Я не могу смотреть на тебя. Поэтому смотрю на мать. В ее глаза. И иду только к ней. Она — все, что есть у меня. Я держусь за этот встревоженный материнский взгляд. Держусь, чтобы не сорваться в пропасть, ведь меня больше нет. — Отличный выбор, Драко. – красноглазый ублюдок изображает отеческие объятья. Я – снова камень. Я не чувствую даже омерзения. Хотя должно быть противно до скрежета в зубах. Еще шаг. И я падаю в руки Нарциссы, надеясь, что она сможет удержать меня. И понимаю, что не зря проделал этот путь. Не зря шел на деревянных ногах к матери. Она обнимает меня, легко и невесомо касается губами самого уха, и я слышу: — Он жив, Драко. Ты слышишь? Он жив. И я понимаю, что знал это. Потому что я тоже – жив.
Злой профессор
Лили Поттер ворвалась в хижину Хагрида, как всегда быстро и стремительно, за ней, задумчиво переглядываясь, шли Роза и Хьюго. — Хагрид! – закричала она, едва переступив порог хагридовой избушки. — Лили! – взревел лесничий, легко поднимая девочку и подкидывая в огромных руках, как в детстве. Лили рассмеялась звонким, довольным смехом. В мире маленькой Поттер все было прекрасно. Папа выздоравливает, брат скоро вернется в Хогвартс, рядом – друзья. Хьюго обиженно надулся – он тоже любил сидеть на руках у Хагрида, но считал, что уже вырос из этого возраста. А сейчас очень захотелось быть на месте Лили. Хагрид смеялся, в глазах застыли слезы – он очень любил детей Поттеров и Уизли. Любил, как своих собственных, которых у него никогда не было. И теперь, усадив Лили на одну руку, другой он заграбастал Хьюго, который покраснел и попытался сказать что-то протестующее. Но вскоре сдался и тоже весело рассмеялся. Домовитая Роза уже рылась на полках, расставляя на столе съестное. Она привыкла хозяйничать у Хагрида. В отличие от других своих братьев и сестер, она не выносила «телячьи нежности» и смотрела на подобное проявление чувств с абсолютно недетским снисхождением. Никому бы и в голову не пришло подхватывать не по годам серьезную и язвительную Розу Уизли на руки, зато безумно хотелось потрепать по волосам и подкинуть разок-другой милашку Лили. — Хагрид, — отсмеявшись, сказала Лили, — а у тебя появились новые существа?... Хагрид часто таскал в карманах мелкую живность и держал в избушке разных тварей, не всегда законно, но имея в друзьях, почти родственниках, Главного Аврора, на эти мелкие нарушения можно было закрыть глаза. Тем более, что доблестному и жутко справедливому аврору, существа не попадались на глаза. По крайней мере, Хагрид их старательно прятал, а Гарри Поттер делал вид, что у него это получается хорошо. — Нет, радость моя, — откликнулся Хагрид пододвигая Лили большой кусок пирога. На его взгляд Потер-младшая была худоватой, и он все время пытался ее подкормить, — а кого бы ты хотела видеть? — Дракончика, – быстро сказала Лили. Слишком быстро. Но Хагрид не был настолько внимательным к мелочам, чтобы это заметить. Он хотел что-то сказать, но Лили прервала его на полуслове: — Я бы держала его в коробочке… — мечтательно проговорила она. — Ну что ты… – рассмеялся Хагрид, — в коробочке... Драконов не держат в коробочках, им нужно специальное место. — Да? – Лили улыбнулась и заинтересовано заглянула в лицо Хагрида преданными глазами, бросив при этом победный взгляд в сторону Розы, которая поперхнулась чаем, фыркнула и поспешно отвернулась, — расскажи, – требовательно потянула она Хагрида за рукав измятой, старой куртки. — Ну... так… его надо это… в специальную корзинку, пока маленький. Там магию надобно. Подстилку зачаровать, значит. Чтобы не промокала и самоочищалась. А если без мамки остался – так и вовсе подогрев обеспечить. Они мерзнут все время, пока крохи совсем.— Как интересно... – Лили, подперев голову руками, внимательно слушала великана, запоминая каждое слово. Выйдя из хижины уже в сумерках, Лили довольно улыбнулась Уизли: — Видите, а вы говорили – не выйдет! – и она показала им язык, скорчив забавную рожицу. — Лили, это безрассудство может плохо закончится. — Не будь занудой, Рози! – проговорил Хьюго и пошел рядом с Лили, демонстрируя, что полностью с ней солидарен. — Она не расскажет? – встревожено спросила Лили у брата, взглянув на насупившуюся Розу, которая так и не сдвинулась с места. Она терпеть не могла, когда ее называли занудой. Потому что понимала, что это правда, но признаться в этом самой себе было слишком тяжело. — Нет, конечно! Ты же ее знаешь, она пообижается и сама придет. — Ну, ладно. Только пошли быстрей, а то мне еще Скорпиусу надо рассказать. И корзинку найти. * * * В гостиной Слизерина все уже знали о том, что Альбус Поттер возвращается в Хогвартс. «Ежедневный Пророк» во всех возможных красках расписал спасение любимого Героя. «Сын спас отца!» - упивалась газета. И все-таки было непонятно, каким образом один маленький, пусть и достаточно сильный волшебник мог стать магическим донором и вытащить практически с того света сильнейшего мага современности. Но разве это важно, когда Герой спасен, а его сын обрел невероятную популярность благодаря этой сногсшибательной новости. Маленький Поттер прибыл в Хогвартс вместе со своей теткой Гермионой Уизли, которая прошла с ним прямо через директорский камин. Минерва Макгонагалл милостиво разрешила воспользоваться своей каминной сетью, так как считала, что Альбусу необходимо немедленно приступить к занятиям. За достаточно долгую отлучку его наказывать не стали, и баллы директор со Слизерина не сняла. И правильно – чего там снимать, когда после последней выходки Поттера Слизерин и так ушел в минус.