— По закону — нет. Всё, что может облегчить людям жизнь в Денаувере, не приветствуется. С другой стороны, лишняя душа на Денауверских болотах не очень-то расстроит тех, кто разделяет взгляды короля, — рассуждал Мортис. — Я думаю, мистера Ричарда Стоуна можно будет уговорить, чтобы он разрешил вам отправиться в Денаувер.
— Теона, ты уверена? — старейшина не был таким спокойным, как Кеану. — Там очень опасно, очень. Незачем тебе следовать туда со всеми. В Денаувере живут белые маги, так что Шаки там не пропадёт.
— Я должна туда ехать. Я так решила.
— Как знаешь, — проворчал старейшина. — Заставить тебя сидеть на месте я не могу.
— В этом твоя мудрость, Фредерик, — сказал ему Мортис. — Ты признаёшь право других на собственное решение, каким бы скоропалительным оно не выглядело.
— Предсказывать будущее — не наша компетенция, а предчувствия могут обманывать, — изрёк старейшина.
— Если вопрос исчерпан, то прошу вас пойти со мной, Теона, — Мортис встал. — Вероятно, ваше присутствие будет необходимо при оформлении разрешения на въезд в Денаувер.
— А мне предстоит поговорить с Анной, — вздохнул Фредерик. — Надеюсь, Теона, ты представляешь, как она будет переживать из-за твоего поступка, могут проблемы со здоровьем начаться. И попробую найти Дмитрия и Джессику, пусть они попрощаются с вами. А вот Анна, боюсь, после такого не захочет вас видеть.
— Винсенты, на выход! — пробурчал управленец, отпирая двери камер.
Чуть поодаль, возле ведущей на первый этаж лестницы, стоял Ричард Стоун.
— Перед отбытием с вами зачем-то хочет поговорить старейшина, — с безразличием протянул он, разглядывая собственный посох. — Ну, и напоследок повидаться с вами пришли какие-то… — нужного унижающего слова он не подобрал.
Друзья проследовали за Стоуном. Флорина (так звали девицу из соседней камеры) выкрикивала им вслед что-то ободряющее, и звучало это вполне искренне. Кажется, она велела компании не падать духом и уверяла, что в Денаувере, по крайней мере, лучше, чем в Чёрных Гаванях.
На улице уже ждал конвой, уже поднадоевшие люди в зелёных мантиях, с неизменными самодовольными ухмылками. Рядом старейшина, Теона, Джессика и Дима томились от нетерпения. Один из конвоиров, сделав особенно высокомерную рожу, махнул рукой в их сторону: вот вам минутка, чтобы наговориться.
— Что ж, — старейшина оглядел друзей, на каждом задержав взгляд, — всё, что ни случается, к чему-нибудь толковому да приведёт. Да, на поворотах жизненного пути порой заносит, так что держитесь крепче. Я могу лишь пожелать вам в этом удачи. Пусть Ветер Слёз не будет вашим попутным.
— До встречи, — дрогнувшим голосом пробормотала Джессика и обняла сначала Теону, потом Шаки и, особенно крепко, Дашку.
— Я ведь тоже еду с вами, — объяснила Теона.
Все изумлённо посмотрели на неё.
— Но… Зачем? Почему? — растерялась Алина.
— Мне так будет спокойнее, — ответила Теона, — если я буду точно знать, что с вами происходит. Не волнуйтесь, меня ни в чём не обвиняют, просто я не хочу оставлять вас.
— Это ведь не разрешено, — строго сказал Дерик. — Нас можно навещать раз в год, и только.
— Мистер Мортис постарался, — заверила она брата. — Поговорил, с кем надо, и для меня сделали исключение. Так что всё законно.
— Верно, Дерик, — подтвердил старейшина. — Ну, мы ещё увидимся!
— Увидимся! — грустно повторил Дима. В присутствии Джессики он не мог проститься с Теоной так, как ему хотелось.
— Заканчивайте! — прогремел грубый голос Ричарда Стоуна.
Компания в последний раз сплотилась в одном большом тесном объятии, и приговорённым к ссылке друзьям приказали отойти. К каждому подошло по двое конвоиров, держащих наготове (то есть направленными в спину осуждённым) волшебные жезлы. Возле здания Управления рычала и фыркала пара драконов в ошейниках с шипами. На этих созданиях, очевидно, предстояло преодолеть часть пути…
Все разместились по драконам, они взмахнули крыльями — земля, пёстрые деревья, Управление, частные домики, суетящиеся люди и ставшие болезненно-одинокими Джессика, старейшина и Дима быстро уменьшались, пока не слились в одну грязную поверхность, от которой рябило в глазах.
Вопреки ожиданиям, драконы пошли на снижение уже над Зальваном, оказавшись в месте, которое друзьям уже приходилось видеть в магическом зеркале старейшины. Это был вокзал, в отражении тогда там присутствовал Кеану Мортис. Друзья и их конвоиры сошли на одну из платформ, вдоль которой тянулся поезд. Он был не очень длинный, всего четыре вагона. В два из них садились обычные люди, только невероятно грустные. Другие два предназначались для приговорённых к ссылке и их конвоиров: кроме компании друзей, в Денаувер суждено было отправиться молодому человеку, с виду ровеснику Джейка, старому седому волшебнику, красивой колдунье, над которой кружила целая стайка отвратительно верещавших информеров, весьма неприятному типу, мертвенно-бледному, и довольно разношёрстной толпе народу, весьма и весьма колоритного, но молодого. Эти последние, судя по разговорам, были бродячей шайкой, сплотившейся до такой степени, что превратилась в одну большую дружную семью.
Вагоны заполнялись, платформа пустела, и на ней остались только компания друзей и их конвоиры. Настало время садиться на поезд тоже.
Вдруг послышался цокот копыт. Это опустился на платформу пегас. Необычный, чёрный с серебряной гривой и крыльями. Но внимание компании и «зелёных мантий» привлекла не волшебная лошадь, а всадник. Кеану Мортис.
— Позвольте осуждённым подойти ко мне, — велел он.
— Ладно, — скривился поигрывающий волшебным жезлом конвоир, по видимости, самый главный из всех, — но поторапливайтесь, поезд отходит через пять минут.
Друзья обступили министра.
— Клянусь, вытащу вас из Денаувера, — тихо сказал Мортис, наклонившись к ним. — Элли, Дарья, Алекс, Дмитрий, Фредерик поведал мне о вашем происхождении. Вы надежда Альданы, я не прощу себе, если брошу вас в беде. Джейк, Дерик, Шаки, разумеется, и вас не оставлю. Берегите себя. А теперь, могу я сказать несколько слов Дарье лично?
Закивав, друзья отошли. Мортис продолжил, неотрывно глядя на Дашку:
— Тебе следует запомнить одно простое правило. Ты настолько делаешься вампиршей, насколько ощущаешь себя ею. Чем меньше переживаний по этому поводу, тем лучше. Перестань бояться себя — и этим ты решишь свою проблему. Всё будет хорошо, поверь мне, как человеку, полжизни которого связаны с вампирами, — он тепло улыбнулся, и глаза его улыбались. — Ну, иди.
Дашка шагнула назад, засмотревшись на то, как пегас, услышав команду, пустился галопом, расправляя крылья. Кто-то из конвоиров, желая поторопить, сильно толкнул её, и она растянулась на платформе под взрыв глумливого хохота. Саша, вместе с остальными друзьями наблюдавший короткий монолог Мортиса из тамбура, кинулся к вампирше, чтобы помочь ей подняться, и, зло глядя на давящихся от смеха представителей правоохранительных органов, увёл Дашку в вагон.
Конвоиры зашли следом. Поезд тронулся.
В вагоне было душно и неудобно. Сиденья отсутствовали, но пол был устлан соломой, на которую не возбранялось опускаться. Для конвоиров были три стола и много деревянных ящиков, призванные заменять стулья. Среди «зелёных мантий» сразу же началась резня в какую-то азартную карточную игру.
Осуждённые припали к окнам, впиваясь взглядами в ускользающие родные пейзажи. Поезд выехал из столицы, миновал несколько деревушек, и по обе стороны вагона потянулся забор лесов.
Когда прощаться стало не с чем, зашелестели голоса. Вместе с друзьями в вагоне ехали старик волшебник и часть преступной шайки, каждый из членов которой разговаривал с остальными товарищами одновременно: с кем-то спорил, кого-то утешал, кого-то отчитывал, с кем-то ругался, с кем-то просто беседовал, — умудряясь делать это вполголоса. Старого колдуна ежеминутно просили разрешить очередной конфликт. Друзья молча разглядывали шумных бродяг. Тут были две смазливые девчонки-близняшки, приятный парень в очках, высокий, смуглый и темноволосый (кажется, из всей шайки самый умный и сообразительный), миниатюрная девица с красными не очень длинными волосами, немного похожая на Дашку, устрашающе огромный детина с грудой идеальных мышц и волшебник, информер которого играл с жутким существом — ожившим скелетом летунчика.