Глупая дура!
Лирый зарычал в темную ночь, ускоряя бег. Лапы громозко приземлялись на землю, обида топила сердце.
Она убила себя! Она убила нашу истинную! — Зверь злобно отозвался, вытаптывая сухую почву. Буря кружила в сознании. Отчаяние, скорбь, тоска, злость, сожаление, вина, обида — бесцеременно врывались, сменяя друг друга. В порывах чувств бока судорожно сжимались, пена выступала на шерстяном покрове.
Не уберег — вина больно кусала душу. Горькие чувства раздирали на куски. Боль ядом изливалась в бешеной гонке.
Наступающий преследователь остался незамеченным, на столько Рамир утонул в своих эмоциях. Волк выжимал из себя силы, пытаясь унять мучительную тоску. Злость следом накатывала на воспаленное сознание.
Глупая дура! Упертая своенравная эгоистка! — Ярость кровавой пеленой затягивала глаза.
Река заблестела под лучами неполной луны. Рамир обессиленно пал на берегу, стеклянным взглядом блуждая по водным бликам. Волей унял зверинную агонию и принял свое тело, садясь на холодный край и запуская руки в волосы.
Айк остановился вдалеке и бездыханно осел, приобретая человеческую форму. Молча смотрел в спину притихшей фигуры.
Вода перекатисто журчала, редкий ветерок трепал скупые верхушки деревьев, трава мягко шелестела.
— Я найду эту тварь, что забрала тебя у меня.
И природа поверила в этот злостный шепот потрясенного волка.