— Ты что-то не договариваешь, — Альдери приостанавливает движение, разворачиваясь к нему. Раймонд смотрит вдаль, не отвечая на впившийся взгляд напротив. — Где ты был после ухода из института?
Затяжное молчание изредко прерывается отголосками редко проезжающих машин. Парень борется с желанием рассказать истинную правду. За этот вечер он и так много поведал ей. Данный вид волков не был склонен много болтать, только теплые чувства к девушке развязывают ему язык. Она была причиной его последних скитаний. Но знать ей об этом не надо было.
— Где? — Альдери тихо спрашивает, настойчиво подталкивая молчаливого парня.
— В пустыне, — просто отвечает он, смерившись со своей участью.
Казалось, сегодняшние потрясения уже не могли дать толчок новым изумлениям. Но это было только начало. Девушка замерла удивленным извоянием с тщетной попыткой изменить своё выражение лица.
— Ты был в пустыне? — Все еще не веря, губы сами издают этот вопрос.
Раймонд бы торжественно улыбнулся, если бы ситуация не была столь печальной. Об этом отрезке жизни ему не хотелось говорить. Да и многое не расскажешь в силу данного отшельникам обета молчать. Там не любили непрошенных гостей.
Парень молчит. Его прямой взгляд направлен в глаза вопрошающей Альдери. Не видит смысла подтверждать сказанные им слова, сомнения и без того начинаю покидать взор прекрасной девушки напротив.
— Раймонд… — тихо произносит она. — Что можно делать в пустыне? Там же нет никакой жизни… Да там даже шанса на жизнь нет!
— Зато есть шанс увеличить свою силу.
— Какую??
— Выносливость, — волк терпеливо даёт ответы, не спуская глаз с лица Альдери. — А выносливость приносит все остальное. Кроме того, пустыня меняет сознание. Она очищает его. Тебе приоткрывается завеса тайн всего мироздания, ты по-другому начинаешь чуствовать и видеть мир. Считай это своеобразным оплотом душевных трансформаций.
— И какая же завеса тебе приоткрылась? — Девушка с непониманием шарит в зеленых глазах. Она плывет на грани скептицизма и желания поверить во что-то сокрытое, мелькающее в омуте волчьего взгляда. Аура непостижимости притягивает нити её разбитой души.
— Альдери… — шумно выдыхает парень. — Я не могу тебе рассказать о пустыне и что пришлось там пережить. Скажу лишь, что это место действительно не щадит никого. Оттуда можно не вернуться. Либо вернуться уже другим человеком.
— Там их место силы. Магическое плато наполняет энергией жизни. Отшельник в одиночку не может концентрировать в себе столько магии как если бы состоял в клане. Плато решает эту проблему.
— Зачем тогда маги уходят из кланов?
— Сейчас уже не уходят. Новоявленных отшельников становится все меньше.
— Хорошо, зачем они тогда в давние времена туда уходили?
— Альдери, ты задаешь вопросы, на которые я не могу ответить.
Альдери вздыхает и отворачивается от парня, требуется время для осознания всего услышанного. Раймонд терпеливо стоит позади.
Тишина окутывает пустую улицу. Зелень деревьев слабо подсвечивается тусклым светом фонарей. Темнота скрывает задумчивое лицо девушки. Только стены старой постройки видят её погруженный вид. Зарождающийся огонек колышится в её душе. Она не понимает, что именно породило хрупкую нитку надежды. И надежды на что?
— Ты встречался там с отшельниками? — без шанса на ответ спрашивает она.
— Да, — Раймонт кладет руку на плечо отвернувшейся девушки. — И я не расскажу тебе о них. Нечего рассказывать. Пойдем я провожу тебя в гостиницу. У тебя завтра тяжелый день.
Девушка с непониманием поворачивает голову на парня.
— Я знаю, что завтра собрание кланов. Меня там не будет. Никого из нас. Но я знаю, что ты встретишься там с теми, кого видеть не желаешь. Я бы поддержал, но нарушу обеты странствующих волков.
— Про какие обеты ты говорил? — Она не особо надеется на ответ, разглядывая серые камни под ногами. — Или это тоже секрет?
— Нет, — усмехается он. — Странствующие волки не лезут в дела других стай и магических кланов. Мы не участвуем в политике и храним свою независимость. Это негласное правило волков-одиночек.
— Мне до сих пор не верится, что ты — волк. К тому же необычный.
— Жизнь умеет приподносить удивительные сюрпризы, — взгляд волка возвращает свою былую лукавость. Он нежно потирает пальцы волчицы.
Оживленная улица заметно опустела, детский гомон больше не раздирал слух гуляющих. Время близилось к полуночи, лавки стремительно закрывались. Блики от ярких вывесок больше не блуждали по водной глади реки.