– О, Боже! – Альдери прикрывает ладонью рот, чувствуя как лапы замораживающего страха сплетают путы. Страшно задать главный вопрос.
– Все живы, – Учитель как всегда отвечает на незаданный посыл. – Не о чем беспокоиться. Мы отбили удар. Но опоздали к тебе.
Мудрец берет субтильное личико девушки в свои руки, глубоко заглядывая в глаза:
– Пространство и события так стремительно менялись, что мы не понимали видений. Видать, Богам было нужно, чтобы ты справилась в одиночку. И ты справилась. Альдери, ты молодец. Я горжусь тобой.
– Нет причин для гордости, – По щеке скатывается маленькая слезинка, непривычные чувства зарождаются в глубине. – По моей вине погибли люди. Мне не удалось остановить кровопролитие.
– Тебе удалось открыть глаза магическому миру. Тебе удалось спасти всех, кого можно было спасти.
– Что ты имеешь в виду?
– Тех, кто погиб в этом сражении, спасать не надо было. И не смогли бы. Они до самого сердца пронизаны энергией зла. Оставь их в живых – они бы продолжили сеять хаос и черноту. Высшие давали им слишком много шансов, но милость осталась невнятой. Погибшие сами выбрали свою судьбу. Оставь это на волю Богов. Ты сделала мир светлее, сама того не подразумевая. Я горжусь тобой.
– Ты всегда был слишом добр ко мне, – Альдери становится неловко, не привыкла к словам похвалы. Как реагировать не представляет, а потому смещает себя с объекта пристального внимания, меняя тему:
– Ты один?
– Нет, мы почти все здесь. В кордоне остались только дети с матерями и странствующие волки для охраны.
– А если черные опять туда заявятся?
– Не заявятся. В битве мы почувствовали их уязвимые стороны. Ошибки исправлены, кордон надежно защищен.
– Ты поможешь мне найти Рамира? – Альдери с надеждой смотрит на своего учителя.
– Ещё спрашиваешь. Мы все здесь для помощи тебе. Но начнем с твоего способа поисков.
– У меня есть камень, который висел на черном, – Альдери начинает поспешно тараторить, разрываясь между пуститься за черным маяком сейчас или договорить мысль. – В их первый приход к моей семье я сорвала его с шеи мага, он использовался как заземление в месте проекции.
– Вот именно. Ты ищешь своего истинного через какой-то камень. Альдери, ты проделала такую работу, а чувствовать свою силу так и не научилась. – В этот раз серьезное лицо наставника светится улыбкой, делая его еще на каплю моложе. В глазах плещется живый настрой, граничащий с иронией. Альдери была бы и рада поддержать его запутанную игру, но страх за Рамира сковывает грудь.
– Учитель, я не хочу сейчас разгадывать шарады, извини меня. Ты слишком много требуешь от ведьграха, который еще не смирился со своим новым положением. Тяжело быть спасителем мира, знаешь ли.
– А то, – Мудрец еще шире улыбнулся. – Пора направить твою силу в правильное русло. И вспомнить, что у тебя есть связь с Рамиром. Связь душ, про которую ты так опрометчиво забыла. Именно она и приведет тебя к твоему истинному.
Глава 36
Вольгран не по-доброму разглядывает новоиспеченного гостя. Дочь так трепетно относится к этому старику, что не заметить невозможно. Его пронзительный взгляд напрашивается на агрессию, на столько раздражет он старого волка. Хочется обнажить клыки и показать, кто тут хозяин.
Не будь ситуация такая сложная, он бы поговорил с ним “по душам”.
Хотя другим наблюдателям, в числе которых находятся Аракел, Айк, Кристен и пару доверенных лиц, поведение мудреца не кажется вопиющим. В прямом стане собралась мощь опыта и мудрости, его аура притягивает и открывает сознание. Будто находясь в его поле, душа сама находит ответы на нужные вопросы. Люди дома Рида приветливо встречают этого глубокого мужчину, ища повода для общения.
Неужто в Вольгране начинаются подниматься отцовские чувства ревности?
На самом деле он впервые начал задумываться о своих детях, как об объектах обделенных любовью. Он понял множество своих ошибок, хоть они и не приносили боли. Да, после смерти Рамелии он перестал быть отцом, эгоистично похоронил себя и забыл, что кто-то еще нуждается в нем. Но тогда он просто не способен был почувствовать это. Лишь сейчас что-то шевелится в груди, произрастаясь сквозь толщу векового камня.
Эта девочка выросла без мужской поддержки. Вот такая упрямая, дерзкая и сильная. Может это и была её главная цель в этой жизни? Под гнетом холодного расчета и моральной боли превратиться в женщину, равных которой не найти. Закалиться и стать непобедимой. Он гордится ею. По истине гордиться. И понимает, что не достоин её. А этот горделивый седовласый маг достоин. Вольгран заслужил такую расстановку сил в благосклонности дочери. И он не собирается роптать. За все приходится платить, но это не повод, чтобы сдаваться.