Ему больно думать. Она чувствует расползающуюся ядовитую тину в его крови. В голове ватная серость истощения, мозг плохо реагирует на импульсы.
– Пожалуйста, – Всхлипывает девушка. – Рамир, очнись.
Сколько их? Сколько проклятых магов рядом с тобой? Ответь, сколько их? Я спасу тебя.
Не надо – Она правильно раслышала? Он сказал, не надо?
Рамир, что не надо? – Ей мерещиться или он что-то говорит?
И снова это не надо. Отчаяние в очередной раз просится вперед всех остальных чувств.
Не вздумай сюда идти – Его слабый голос скручивает горло.
Сколько магов вокруг тебя? Ты видишь их? – Альдери не собирается сдаваться. Отгоняет просьбы мужчины, похожие на навязчивую заразу, игнорирует и продолжает атаковать его вопросами:
Я все равно приду. Сколько их? Отвечай, сколько их рядом? Рамир, соберись, прошу тебя. Мне нужно знать, кто вокруг тебя, чтобы помочь!
Прошу, соберись! Ты нужен мне! – Кажется, девушка снова проваливается в отчаяние. Учитель легонько посылает молнию в её ауру, разряжая эмоциональные сгустки.
– Отключи эмоции, – Напоминает он ей. – Пробуй полностью слиться с ним. Увидь место его глазами. Постарайся перенести эту картину к нам на поверхность. Соедини два пространства в одно, сотри между ними границы. Только так мы сможем отправить тебя туда. Отключи эмоции и настраиваяся на своего мужчину.
Первое хозяйское вторжение в поле Рамира вызывает болевой шок. От мучительной силы, что разрывает Рамира изнутри, из глаз брызгают слезы. Как он выдерживает это?
– О, Боги, – Хрипит она, чувствуя как пантера пытается взять контроль. Боль выкидывает в защитную ипостась.
– Альдери, отключай сенсоры! – Наставник аккуратно сжимает её шею, перекрывает поток зверинной силы и возвращает в магическую форму. – Держи магию под контролем, усыпи своего зверя, он здесь не поможет. Давай еще раз, но входи с закрытыми рецепторами. Связывайся с ним только энергетически. Не пытайся чувствовать его состояние, и тем более не провоцируй себя на жалость.
Если бы они только знали, как легко говорить, и как сложно это сделать.
Второе вторжение дается оглушающим спазмом. От дикой пытки рецепторы сами схлопываются, не выдерживая давления.
– Молодец, – Успокаивает мудрец. – Мягко сливайся с ним и смотри его глазами. Да будет, сложно. Сейчас можно полностью влезть в его голову и посмотреть все оставленные события. Пробуй.
А вокруг тягучая пустота. Эту вязкость можно потрогать руками.
Ну же, Рамир, вспомни, что было! Что было тут? Где твоя память?
Ему плохо, очень плохо. Он не чувствует свое тело. Яд на столько глубоко, что сердце с трудом делает рывки. Кислород с заминкой проталкивается в легкие.
Открой глаза, прошу! – Кричит у него в голове. – Пожалуйста, милый, открой глаза. Сделай усилие.
И он открывает. Тяжело поднимает свинцовые веки, морщась от тусклого света. Любой раздражитель впивается молниями в виски. Глаза колет от сухости. Понемногу позвращает память, пытается припомнить детали, не зная для чего это делает. Зачем ему вспоминать, что было до? Когда есть только после…
Десятки черных, длинное ущелье, звуки воды, болотный запах. Где он? Что это за место?
В каменной комнате он один, или это пещера? Что это за место. Где дверь от сюда? Могильная тишина, в округе никого.
Пора! – Думает Альдери. Она успеет спасти его. Если даже и ловушка, она успеет исцелить его! А это главное!
– Учитель, там пусто! Отправь меня скорее к нему, он держиться на остатках! – Врать Альдери не хочется, она чувствует угрозу, но намеренно скрывает это. Они больше не могут ждать. Чтобы не готовили черные, ей нужно к Рамиру.
– Тебе надо картину перетянуть в нашу реальность. Нам нужно видеть, куда мы тебя перемещаем.
– Альдери, это опасно! – Вольгран слышится где-то на задворках. – Там ловушка! Не может быть все так просто.
– Отец, я справлюсь! Пожалуйста, доверься мне. Я не оставлю и не буду ждать его смерти. А она уже витает там, под каменным небосводом!
Давление в руках усиливается, Альдери выстраивает тоннель, ведущий между двумя реальностями. Перед кругом магов открывается портал, мрачное пристанище страдающего парня блекло проявляется перед всеми присутствующими. Рамир опирается на стену, голова прижата к холодной поверхности, изнеможденное лицо обливается потом. Все тело в крови, раны кроваточат, забиваясь серыми могильными прожилами. Мощные ноги покрыты кусочными разрывами, вся грудь в рванных рытвинах.
Альдери волевым усилием сметает жалость, которая может сломать всю тонкую настройку. Ошибок быть не должно. Вспоминает себя в прошлом и скрепя зубами окутывает свое сердце стеклом безразличия. Холод занимает главенствующую позицию, ум проясняется.