Так вот, как я уже сказал, мёртвые дети не мучают меня по ночам, их призраки не толпятся за моей спиной. Чаще всего я вижу во сне синее море, жёлтый песок, высокие пальмы и прозрачное голубое небо, а в нём — созвездие в виде креста.
Когда-то отец сказал мне: «Помни, сынок, не на каждом кресте распят Христос». Впоследствии, вспоминая его слова, я сделал выводы:
1. Не каждый страдающий делает это за веру.
2. Не каждый принимает на себя страдание добровольно.
3. Не каждое страдание искупает грехи.
И всё же распятие из сна кажется мне особенным. Я всегда интересовался Евангелием. Говорят, в нём не может содержаться тайны, но что, если мы слишком изменились и утратили способность правильно понимать написанное?
Синее море и жёлтый песок…Высокие стройные пальмы, раскинувшиеся под голубым небом, несущим звёздный крест…
Иногда я думаю: не рай ли это?
Но я не могу размышлять об этом слишком долго. Во всяком случае — не здесь, где всё так мило моему насквозь прогнившему сердцу. Есть ограничения, которые накладывает на нас природа. Поэтому таймер, установленный на пять часов, активируется, и я вынужден усилием воли вызвать меню. Оно всплывает перед глазами в виде набора кнопок, и я протягиваю руку, чтобы нажать ту, на которой написано «Выход». Буквы вспыхивают на мгновение оранжевым светом, и меня облепляет ослепительно-белый снег — так происходит возвращение в реальность.
Глава 2
Поднимаю руки и снимаю тяжёлый шлем. Положив его на пол (как было принято когда-то обращаться с головными уборами), начинаю стаскивать перчатки. Затем встаю и, потянувшись, берусь за молнию комбинезона. Контакты отсоединяются от кожи с тихим причмокиванием, и спустя несколько секунд я остаюсь в одном белье.
Больше всего хочется в туалет — как всегда после погружения в виртуальность. Кроме того, посасывает под ложечкой, а во рту царит настоящая засуха. Но встреча с унитазом, естественно, побеждает в конкуренции потребностей моего организма, и я направляюсь в туалет.
Через пару минут, открыв в ванной воду, я влезаю под душ и принимаюсь неторопливо намыливаться. Тело слегка затекло, и упругие струи просто как подарок судьбы. Закончив водные процедуры, растираюсь махровым полотенцем и набрасываю тёплый халат — после мытья мне всегда немного холодно, даже летом.
Когда я вхожу в комнату, звонит терминал.
— Ответить! — командую я, и домашний компьютер послушно включает громкую связь.
— Алло! — голос незнакомый. Мужской, уверенный, я бы даже сказал, властный. Мне такие не нравятся: как правило, они сулят неприятности.
— Слушаю, — говорю я безразличным тоном и как можно тише — пусть абонент прислушивается.
— Господин Орфей?
— Да, естественно! — я изображаю лёгкое раздражение.
— Меня зовут Василий Стробов.
— Очень рад, — отвечаю я сухо.
— Мы не знакомы, но я наслышан о ваших дарованиях. Хотелось бы встретиться и поговорить.
— Откуда вы? — задаю я главный вопрос.
— В каком смысле? — Стробов отвечает после небольшой паузы.
— Корпорация, — поясняю я.
— А-а, это. Нет, я не совсем… Словом, меня не нанимала никакая корпорация. Я к вам по иному делу. Хотя и имеющему прямое отношение к роду ваших занятий, — добавляет поспешно Стробов.
— Выражайтесь яснее, — говорю я, хотя уже понимаю, что собеседник этого не сделает.
— При личной встрече.
— Сейчас я очень занят, — вру я. — Завален работой. Возможно, смогу выкроить для вас полчасика на следующей неделе.
— Не набивайте себе цену, господин Орфей, — тон абонента становится сухим. — Дело срочное, и мы хорошо заплатим.
— Перезвоните в выходные, — невозмутимо отвечаю я, подходя к терминалу. — Мой номер у вас есть, — с этими словами я отключаюсь.
Сейчас у меня полно свободного времени: недавно удалось выполнить очень выгодный заказ, и теперь можно пару месяцев наслаждаться бездельем. Возможно, я только что отказал клиенту своей мечты, но кто из нас не нуждается в отпуске? Особенно, если его можно провести в виртуальности.
С тех пор, как изобрели мир, альтернативный настоящему, всё больше людей становилось его «постоянными» жителями. Причин для этого находилось много, их обсуждали тысячи раз, но самая частая, конечно, заключалась в том, что действительность оказалась лишь бледным слепком с мира тех возможностей, которые каждый мог осуществить и осуществлял, надевая специальные шлем и костюм. Неудачники превращались в миллионеров и кинозвёзд, маньяки могли убивать сколько душе угодно, не рискуя быть пойманными, сластолюбцы получали доступ к самым изощрённым удовольствиям.