– Арзу, проходи на кухню. Наташа, ты чего гостя в дверях держишь? – предчувствуя хорошее застолье, весело спросил Валерка.
Уже на кухне, куда его провели, Арзу, чуть небрежно вынув из пакета, протянул Наташе шикарное красное платье из Хельсинкского магазина Стокманн.
Заехав на вечер, он остался на две недели. Все это время его белый седан частицей прекрасной, практически потусторонней жизни, соблазняюще блестел чуть зеленоватыми окнами возле нашего подъезда. Казалось, припорошенный снегом, он с интересом следит своими прямоугольными шведскими фарами-глазами за мельтешащими мимо людьми. Щедрость Арзу не знала границ, он покупал продукты, дорогое вино и сигареты. Наташа днями стояла у плиты готовя какие-то блюда, которые она, как оказалось, умела делать, но из-за отсутствия продуктов раньше не готовила. Арзу почти все время находился рядом с ней и колдовал над сковородками и кастрюлями. Валерка пил, ел и радовался внезапному богатому знакомому жены. В его голове зрел план, как завлечь этого азербайджанца в компаньоны, чтобы хорошо раскрутиться и, наконец, зажить, не думая о проблемах провоза через таможню нескольких лишних килограммов дешевого турецкого ширпотреба. В общей эйфории новогоднего праздника, вдруг свалившегося на них в виде сказочного Арзу, у Валерки по простоте душевной, даже не возникло вопроса, почему чужой мужчина подарил его жене платье, а она приняла дорогой подарок и теперь с удовольствием носит. Валерку только приятно удивляли вдруг обнаружившиеся у Наташи познания в восточной кухне. Иногда Арзу разговаривал по сотовому телефону “Нокиа” со своими людьми, которые сопровождали его. Сняв где-то неподалеку квартиру, они ждали, периодически завозя пакеты то с продуктами, то с какими-то вещами, которые заказал Арзу. Когда надо было что-то купить, он брал со стола свой телефон, нажимал кнопки и резким командным голосом по-азербайджански отдавал распоряжения в угловатую чёрную трубку с большой антенной. Выглядело это круто. Валерка не раз с восхищением наблюдал за этим небольшим триумфом воли восточного гостя. Сопровождающие Арзу люди ни разу не зашли в квартиру, всегда почтительно передавая пакеты на площадке перед лифтом. Так прошла Новогодняя неделя. Затем Валерка уехал за товаром, надо было пополнить распроданные запасы шмоток, которые за небольшие комиссионные брали на реализацию знакомые базарные и ларечные торговки.
Вечером перед отъездом Валерка проставился бутылкой польского “Амаретто” и бутылкой бананового ликера “Берлинер”. Пил в основном он, Арзу и Наташа только слегка прикладывались к ликеру, разлитому в грубые толстостенные хрустальные стаканчики, и ели фисинджан. Валерка один выпил бутылку “Амаретто” и приступил к ликеру.
– Арзу, – Валерка решился перед отъездом переговорить о предложении совместного бизнеса. – Как ты смотришь на то, чтобы войти в наш бизнес?
Он долго раздумывал и прикидывал, прежде чем сделать это деловое предложение, и в итоге пришел к выводу, что Арзу станет хорошим компаньоном, состоятельным и далеким. Таким идеальным партнёром, который не сможет из своего Баку плотно опекать и контролировать бизнес в Санкт-Петербурге, но в случае финансовых затруднений совместного предприятия всегда поможет, а уж он, Валерка, здесь на его деньги развернётся на всю “железку”.
– Ты имеешь в виду ваши челночные поездки? – Арзу с легким недоумением посмотрел на Наташу. Она в ответ чуть заметно пожала плечами.
Валерка, естественно, за пару дней до этого рассказал ей о своём плане и спрашивал совета. Наташа не была уверена в том, что это хорошая идея. Она сейчас вообще ни в чем не была уверена, её мысли витали гораздо дальше, чем их семейный бизнес. Приехав, Арзу перевернул Наташину худо-бедно налаженную жизнь с ног на голову. По отношению к Валерке все получилось до некоторой степени нечестно. “До некоторой степени”, потому что, с одной стороны, Наташа его в общем-то не любила, а с другой, добросовестно исполняла во всех смыслах супружеский долг живя с ним, связанная детьми и каким-то своим представлением о их совместном будущем. Появившись на пороге дома, Арзу разбудил в ней первую и единственную любовь, казалось навсегда уснувшую мертвым сном десять лет назад. Любовь, которая случилась с ними на первом курсе института. Вспыхнув в начале, после разлуки она быстро угасла будто упавшая за горизонт далекая звезда. Наташа влюбилась в своего одногруппника, худенького черноволосого кавказского паренька, а он в нее, тоненькую блондинку с длинной косой и стройными ножками. Счастье длилось весь первый курс, пока она не бросила институт. Мать не могла ей помогать, а стипендии на жизнь и учебу катастрофически не хватало, и Наташа нашла работу на ДСК, где платили неплохую зарплату, а перспективы получения квартиры в рабочем городе-спутнике Ленинграда рисовались обозримыми. После ее ухода они почти сразу перестали видеться. Наташа переехала в наш город в двухместную комнатку общежития ДСК, а он остался в институте, дотягивая до пятого курса в студенческой общаге. Когда Арзу узнал о ее решении, то предложения пожениться, на которое в тайне так надеялась Наташа, и которое могло все повернуть в другую сторону, от него не последовало. Арзу оказался не готов на такой серьезный поступок. После тяжелого разговора, прибывая в какой-то лихорадке, Наташа через силу собрала нехитрые пожитки, как в тумане доехала до Московского вокзала и села в вечернюю электричку, следующую на юг со всеми остановками. Давясь слезами обиды, она непонимающе смотрела на пробегающие за окном уже чуть желтоватые тополя. Только одна незаконченная мысль крутилась у нее в голове: “Как же мне теперь без него…”. На остановках электричка со скрежетом останавливалась, свистя пневматикой, раскрывались двери, впуская и выпуская угрюмых по случаю позднего времени людей, а она сидела возле окна без билета, без представления как будет жить дальше, и только отчаяние крутилось в ее голове, как бобина невыключенного магнитофона, которая проиграла все песни и теперь только бьет концом пленки все снова и снова о панель лентопротяжного механизма, возвещая о том, что ее 525 метров пленки закончились.